Данило Щеня подневольно выпил царской водки, заел горячей бараниной. Сообразил всё же спросить сотника Карагачева:
— А твой отряд где? Где артиллерия?
— Позади едут. К обеду поспеют, — его стало клонить с седла, рана в руке, видать, всё же случилась нешуточная.
Гридни из обслуги подскочили вовремя, придержали сотского.
— Волоките и его к лекарю. А то лекарь каждый час интересуется — скоро ли война?
Что-то в городе стало не так. Солнце поднялось уже высоко, туман рассеялся, притащились пушкари, ходившие с Карагачевым, привезли на длинных телегах пушки, лафеты катились на привязи. Стрельцы, вот же блуд их забери, все как один, приехали на низеньких татарских конях. «Войско пешего строя» называется! Но что-то не так.
— А где твои казаки, пане полковник Секач? — крикнул в лицо полковнику Секачу воевода Данило Щеня.
— А шо, не слышно тебе, как они в городе неверных лупят? — Полковник отрезал дамасским тонким кинжалом переднюю ногу барана и вернулся в шатёр, к бочонку с водкой.
Воевода Щеня ворвался в шатёр сразу за ним, заорал:
— А моему войску что прикажешь делать, а?!
— Хай пока отдохнут, отобедают. Город, пан воевода, он никуда не убежит. Так что завтра по раннему утру и ты в город войдёшь под своими знамёнами. Як побэдитель. Мы с отцом Паисием так и решили, да и русские горожане нас поддержали... Им тоже пограбить трэба инородцев. Вот лучше на, возьми, выпей...
Данило Щеня и Михайло Степанович Шуйский встретились под Смоленском, куда воевода Данило придвинулся от Белгорода ускоренным маршем, реквизировав у поляков все повозки и лошадей. В Белгороде остались стоять гарнизоном двести стрельцов да малораненные казаки обещались помочь, ежели что.
Не успел Щеня. Гетман литвинский Константин Острожский, уже сел на город Смоленск и за какую-то неделю значительно укрепил его стены, подвёз продовольствие и припасы. Всех русских из города выгнали в чистое поле — подальше от еды, поближе к работе. За стенами остались одни только польские вояки. Город затворился.
— А что говорят доглядчики, сколько ещё полков польских да литвинских подходят к границам? Собираются ли они стать в оборону или пойдут нас атаковать? — спросил Данило.
Дьяк Военного приказа, имевший дело со шпиками и с допросами населения, покачал головой, потянул:
— Не ведаю...
— Ну, ступай, ведай, — отмахнулся от него Данило Щеня.
Когда дьяк покинул шатёр, Михайло Степанович Шуйский звезданул плёткой по скамейке:
— «Не знаю». «Не ведаю»... Совсем варёные у тебя люди!
— Варёные, — согласился Данило. — Ты бы мне лучше Николу Моребеда привёз. Он эти места знает.