— Потому что мне очень хотелось посмотреть, как поведёт себя мой брат, когда вместо очаровательной дамы увидит в дверях взбешённого мужа.
— Мужа? — не поняла графиня.
Николай рассмеялся.
— А вы считаете себя единственной, кого сюда пригласили?
— Думаю, что нет.
— Верно думаете, — кивнул он. — А скажите, сударыня, что, на ваш взгляд, должен делать мужчина, узнав о неверности жены?
У Лизы перехватило дыхание. Не приведи Бог давать советы августейшим особам.
— Супруга раскаивается? — осторожно спросила она.
— Более чем...
— А муж любит её?
— Скажем так, почитает.
— Тогда он завоюет её преданность, если проявит великодушие.
Великий князь скептически хмыкнул.
— Вы идеалистка. А ребёнок?
— Чей ребёнок?
— В том-то и вопрос.
Лиза собрала всю свою храбрость.
— Мне кажется, ребёнок не должен страдать. Нужно воспитать его самому. Если, конечно, есть силы привязаться к этому младенцу.
Великий князь улыбнулся.
— Вы славная. Рад был с вами познакомиться. Но помните: теперь в опале у его величества не только ваш муж, но и вы сами.
— Мы переживём, — графиня улыбнулась в ответ. — Будьте счастливы, ваше высочество.
Он остался сидеть на скамейке, сгорбившись и высоко подняв плечи. А Лиза побрела по дорожке прочь от злополучной поленницы. Выйдя из верхнего парка, она нашла свои сани и с глубоким удивлением обнаружила в них Шурку. Он ёрзал от нетерпения.
— Ну как?
— Его высочество был очень добр, — устало проговорила графиня.
— Я так и знал, — возликовал Христофорыч. — У Никса с братом свои счёты. — Он помог Лизе усесться в санях. — Если что, я встретил тебя на катании, и мы слишком долго гуляли. Только и всего.
— Только и всего, — повторила молодая женщина. — Шура, а что он говорил о разгневанном муже, неверности жены, ребёнке? Странно звучит...
Бенкендорф снисходительно глянул на графиню сверху вниз.
— Ты разве не слышала? Об этом только при дворе и сплетничают. — Сани уже скользили по зимней дороге, и генерал запахнул на ногах графини мягкую лисью полсть. — Будешь замерзать, скажи. Закрою ещё шинелью. Ну так вот, о великом князе. Болтают следующее. Прусское королевское семейство приезжало сюда несколько раз, государь ездил к ним в гости. Обожаемые союзники вели душеспасительные беседы, а их глазастая дочка тем временем... Впрочем, кто не был влюблён в нашего императора? Даже Наполеон. Словом, всё состоялось. И как честный человек государь заставил брата жениться. Правда это или нет, но мужчине трудно проглотить подобные толки.
Лиза молчала. Жаль Николая Павловича. И Шарлотту жаль. Может быть, они простят друг друга?