Он вновь промолчал, гордясь своей выдержкой, сел за стол, забыв о зароке, налил коньяк в стакан.
— Позвони своему поклоннику, — Крошин выпил.
Теперь не ответила Наташа. Неделю назад такая дерзость не могла ей прийти в голову. Сейчас же девушка молча вышла из комнаты. Наташа не понимала, что происходит с Крошиным, да она и не думала о нем. Она чувствовала, что ей можно и что нельзя. Попросить у него шубу? Здесь и зимы-то настоящей не бывает, зачем здесь шуба? Сапоги? Так дешево ему не отделаться. Костюм?
Она вернулась в комнату, села рядом с Крошиным, наполнила свою рюмку.
— За тебя, Александр! — она и не подозревала, как точно попала в цель.
— Спасибо, Ната, — растроганно ответил Крошин, поцеловал ей руку и спросил: — Почему бы тебе не позвонить Леве?
— Звонила, — Наташа поцеловала его в висок, прижала голову к своей груди. — Ты сегодня добрый?
— Позвони этому парню, — Крошин отстранился. — Надо решить вопрос с пропиской. — Он поднялся, перенес с кушетки телефон.
Наташа позвонила, ей ответили, что Лева на работе. Странно, подумал Крошин, уже десять. Парень работал ночь и снова вкалывает.
— Соедини меня с Анной, — сказал он. — Где она пропадает? Поругались?
— Секретаршам платят деньгами, а не любовью, — Наташа набрала номер, вызвала Аню, передала Крошину трубку.
— Здравствуй, ты куда, девочка, запропала? Не узнаешь? Короткая же у тебя память. — Крошин заставил себя рассмеяться. — Спустись через десять минут. Я подъеду, надо поговорить.
Наступление на Крошина вели медленно. Очень медленно. Турилин решил создать у убийцы убеждение, что уголовный розыск не подозревает никого конкретно. Весь четверг, затем пятницу в управление вызывались завсегдатаи ипподрома, опрашивались люди, близко либо отдаленно знавшие наездника Логинова. В пятницу Турилина пригласил к себе начальник управления и сделал выговор. Город только и говорит об убийстве, о преступнике, которого ловят на ипподроме. Даже в обкоме об этом расспрашивали. Нельзя ли работать поаккуратнее? Турилин объяснил начальнику ситуацию, сказал, что придется еще несколько дней потерпеть. Генерал сам работал когда-то оперативником, понимающе кивнул, но предупредил, что если после такого шума преступника все-таки упустят, в обкоме придется отвечать вместе.
— Я работаю в розыске почти сорок лет, — ответил Турилин. — Не задержим — ответим.
На том и расстались.
Днем группа Ломакина собралась в кабинете полковника. Обсуждался один вопрос: работать в субботу и воскресенье или нет? Давать Крошину передышку или не давать?