Лева из вежливости тоже улыбнулся, потом, вспомнив известную фразу: «Платон мне друг, но истина дороже», сказал:
— Простите, однако под всем мною сказанным могу расписаться.
— Фантазер, фантазер. Оставим это.
— Простите, — Лева начал краснеть. — Свою версию я готов отстаивать.
— Каким образом? — чтобы не видеть Левиного румянца и вновь не рассмеяться, следователь начал перекладывать разбросанные на столе дела.
Идея, которую собирался высказать Лева, появилась у него, когда он, ожидая Турилина, расхаживал по коридору управления. Методом исключения Лева пришел к выводу, что если он знает звонившую девушку, то это может быть только Аня, приятельница Сан Саныча. Почему бы и не проверить. Номер телефона у него имеется.
— Вы мне на слово поверите? — спросил Лева.
Следователь ответил жестом, означавшим: «Как тебе не стыдно, старик!»
— Прекрасно, нужен параллельный телефон и молодая женщина.
— Аппараты параллельные, — следователь указал на телефон на столе и аппарат, стоявший на столике в углу кабинета, — а молодая женщина, — он взглянул на часы. Лева отметил, что хозяин часто на них поглядывает, расценивал это как предложение закругляться. — Молодая женщина задерживается, — следователь выбрался из-за стола, приоткрыв дверь, выглянул в коридор. — Здравствуйте, я вас жду.
— Я слышала голоса и считала, вы заняты, — Лева услышал женский голос и встал.
— Обычно на работе я всегда занят, Нина Петровна. Проходите, пожалуйста.
Нина была в строгом, почти вечернем костюме, в туфлях на высоких каблуках, видимо, только что из парикмахерской, так как Лева почувствовал запах лака, каким обычно покрывают волосы после укладки.
— Здравствуйте, — Лева поклонился.
Нина глубоко вздохнула, будто собиралась прыгнуть с вышки, зачем-то переложила сумочку в левую руку. За спиной закашлялся следователь, и Нина опомнилась.
— Пишете? Доносы пишете! — громко сказала она. — Мерзкий вы человечек!
— Сядьте, Григорьева, — спокойно сказал следователь. От его тона даже Лева поежился.
Нина села, демонстративно отвернувшись к стене. Лева продолжал стоять, следователь начал расхаживать по кабинету, ходил и молчал, молчал и ходил. Было совершенно ясно, говорить здесь сейчас имеет право он один. Следователь молчал долго. Нина перестала смотреть в стену и опустила голову, только тогда следователь заговорил:
— В этом кабинете доносов не писали. Когда вас, Нина Петровна, на свете не было, в те времена доносы здесь тоже не писали. Вы меня поняли?
— Простите, вас я не хотела обидеть, — ответила Нина.
Леве хотелось сказать: ну, хватит, хватит, все понятно. Он даже откашлялся. Следователь наградил его таким взглядом, что Лева еще раз кашлянул и промолчал. Неужели этот человек несколько минут назад был смешливым толстяком, жаловался на жару, хлопал себя по груди и кряхтел в кресле? Хозяин, большой и массивный, расхаживал по кабинету легким стремительным шагом. Леве казалось, пожми сейчас ему следователь руку — и ладонь у него немягкая, железная.