В трубке звучали длинные гудки. Нина вопросительно взглянула на следователя, и в это время резкий женский голос ответил:
— Да. Говорите.
— Позовите, пожалуйста, Аню, — сказала Нина.
— Я на проводе.
Лева не узнавал ни голоса Ани, ни голоса незнакомки.
— Добрый день, — читала по бумажке Нина. — Я слышала, вы интересуетесь брючным костюмом.
— Да, да. Вы от Ксюши? — голос подобрел, и Лева узнал Аню.
— Нет, но мне сказали… — сообразила ответить Нина.
— Верно. Не имеет значения, — Аня заговорила веселее. — Что вы можете предложить?
— Италия, — ответила Нина, — цвет морской волны, брюки с манжетами, карманы накладные.
— Что вы хотите?
Нина растерянно взглянула на Леву, тот, закрыв трубку рукой, подсказал:
— Сколько стоит.
— Рубль двадцать, — чуть запнувшись, ответила Нина.
— Надо взглянуть. Какой размер?
— Сорок шесть — сорок восемь.
Лева умышленно написал размер больший, чем Ане нужно, чтобы удобнее было прервать разговор.
— Милочка, — разочарованно протянула Аня, — я не доярка колхоза «Красный богатырь». Сорок четыре. Это максимум.
— Сорок шестой вполне приличный размер, — обиделась Нина. — Или вы балерина?
— Не балерина, — передразнила Аня, — но задница у меня сорок четвертого размера, и я не кормящая мать.
— Не подходит? — решительно спросила Нина.
— Сорок четыре, милочка, очень прошу…
— Оревуар, — Нина положила трубку, но Лева ее не положил и слышал, как Аня продолжала говорить:
— Минуту, милочка. Если у вас будет сорок четвертый…
Лева опустил трубку. Самое обидное, что эксперимент не дал ни положительного, ни отрицательного результата. Лева и узнавал и не узнавал голос незнакомки.
Хозяин кабинета сочувственно спросил:
— Не понял, Лев Иванович?
— Не понял, — согласился Лева. — Оставим как версию?
— Оставим, — следователь повернулся к Нине. — Спасибо за помощь, Нина Петровна. А сейчас вот вам журнальчик, — он взял с журнального столика несколько экземпляров, протянул Нине, — посидите в коридорчике. Мы тут кое-что обсудим, затем Лев Иванович вас проводит.
— Благодарю, мне пора на работу, дорогу я найду. — Нина смотрела независимо.
За последние сорок минут у следователя в третий раз изменился голос.
— Оставьте, Нина Петровна. Я вам сказал — подождите, и вы подождете. Лев Иванович вас проводит, купит по дороге цветы, я хочу, чтобы ваши сослуживцы видели, как он за вами ухаживает. В дальнейшем ни он, ни я не станем вам объяснять свои поступки. Помощь следствию не благодеяние, а священный долг каждого нормального советского человека. — Он четко выговаривал каждое слово, Нина стояла перед ним и выслушала все до конца. — Мы защищаем социалистический правопорядок. Жизнь человека священна, убийца должен быть выявлен и наказан. Один раз вы нам помешали, больше мешать не будете. — Следователь взял Нину под локоток, подвел к двери, открыл ее. — Сидите и ждите.