В остальной части показания Александра Александровича Крошина совпадали с показаниями девушек. Лева сложил все протоколы в стопку, положил перед давно водрузившимся в свое кресло следователем, торопливо достал сигареты, зажигалку и закурил. Горло дерет и вообще противно, однако отсрочка, следователь ждал, а говорить Леве было совершенно нечего.
— Да ты откашляйся, дружок, чего терпеть-то? — Следователь положил протоколы в дело, придавил ладонью. — Полковник-то знает про фортель с удостоверением?
— Какой фортель? — Лева действительно закашлялся, и его голубые глаза налились слезами. — Накладочка вышла, виноват, — он искренне верил в свои слова.
— Глазищи-то свои убери, — следователь вздохнул. — Я в этом кабинете и не такие видел. Ты молод, а я стар, дружок. Значит, Костя не знает. Инициативу проявляешь. Я твоему начальнику сообщить обязан. Он за твою башку отвечает, он с тобой и разберется. Моралей тебе хватит и там, теперь к делу. Каково же твое просвещенное мнение?
— Николай Тимофеевич, в вашей практике встречались случаи, когда люди брали чужое убийство на себя?
— Бывало, дружок. В моей практике все встречалось, — ответил следователь. — Если бы Кунин явился с повинной, самооговор был бы очень возможен.
— Так вы всему верите?
— Зачем всему? Девочки рассказывают правду.
— Не всю, — сказал Лева.
— Возможно, даже скорее всего, — согласился следователь, — Крошин приукрашивает свою роль в истории с попыткой подкупа. Однако прищучить его невозможно.
— Пока нет конюха.
— Твою задачу я сейчас определяю следующим образом… — Зазвонил телефон, следователь снял трубку, ответил, выслушал абонента, протянул трубку Леве. — Тебя, дружок. Девочка эта, светленькая.
— Наташа? — спросил Лева, прикрывая трубку ладонью.
— Поласковее будь, поласковее, — с удивительной для его габаритов быстротой следователь выскользнул из кресла и снял параллельную трубку.
— Слушаю, — сказал Лева.
— Простите, Лева, это Наташа. У меня к вам огромная просьба, — девушка манерно растягивала слова. Лева поморщился, следователь погрозил ему пальцем.
— Пожалуйста, Наташа, чем могу быть полезен?
— Мне очень, очень нужно вас увидеть, Лева. Только, пожалуйста, очень прошу, не в вашем кабинете. — Леве казалось, трубка сейчас прилипнет к уху и тогда ее не отодрать никакими силами. — Надеюсь, в наших с вами отношениях ничего не изменилось? Или теперь вы уже не имеете права зайти ко мне?
Следователь кивнул. Лева изобразил замешательство.
— Не знаю, если вы приглашаете…
— Ну, конечно, буду очень, очень рада.
Следователь спрятал трубку в ладони и сказал: