идет на юг по кратчайшему маршруту. Если же он на юг
гуляет – может какие угодно крюки и петли выделывать, хоть через Дальний Восток.
Однако эти двое суток оказались решающими. Вернувшись назад, Добрынин получил от начальника транспортного информацию: спустя полдня после их отъезда переправился мелкий караван из четырех «буханок» и двух агрессивного вида джипарей на огромных колесах-говномесах, в составе которого был некий Сказочник. Караван направлялся в Астрахань.
Переправа для КАМАЗа стоила сто семерок. Добрынин заплатил, не торгуясь, и уже через час они шли по дрянной проселочной дороге в направлении Чапаевска. Наиболее вероятный маршрут: Октябрьск—Чапаевск—Уральск—Атырау—Астрахань. Добрынин запросто мог и ошибаться, но все же почему-то думал, что этот маршрут оптимален для каравана.
Дорога была поганая – то ли проселок с элементами асфальта, то ли добитая до основания трасса внутриобластного значения. Щебень во все стороны, пылища до горизонта, кочки – но «Тайфун» шел отлично, глотая большинство выбоин и ухабов. Военная техника еще и не на такое способна. Чапаевск пролетели не останавливаясь – Данил только караван во все глаза высматривал. Пусто. Еще немного на восток – и далее на развязке свернули на юг. К Уральску. Стоянок не делали, привалов не объявляли – караван ушел почти двое суток назад и мог уже быть в городе. Спускаясь еще ниже, он уйдет в Атырау, а это значало потерять его из виду. С некоторых пор Атырау был для команды «Тайфуна» под запретом.
Михайловка, Ледяйка, Большая Глушница, Августовка – в этих поселках джипарей на говномесах не наблюдалось. Они были пусты. В Большой Черниговке, наконец-то, хозяин местной забегаловки у дороги засвидетельствовал – похожий караван прошел вчера днем, меньше суток назад, остановившись на привал в его заведении. Человек по имени Сказочник был, оплатил обед леденящей кровь историей, такой, что хозяин и сам готов был подкинуть за развлечение. Добрынин, чувствуя себя как охотничий пес, напавший на след, улыбнулся: нагоняют. Как оказалось, радовался раньше времени. Спустя полдня, к вечеру, когда Юка уже засыпала за рулем от усталости, они-таки нагнали говномесы. Но было поздно – все шесть машин не доезжая Маштакова валялись кверху колесами. Кругом тела, один из джипов еще дымит, живых нет. Приняв все необходимые меры предосторожности, Добрынин с дурным предчувствием, нависшим над головой словно черная туча, осмотрел место побоища – однако Ивашурова не обнаружил. Отлегло от сердца – жив! – но вместе с тем стало понятно, что след они снова потеряли. О том, что Сказочника могли угнать в рабство, думать не хотелось. Другие варианты: успел сойти или сбежал, откупился – нравились ему куда больше.