Девять. И снова с наблюдательных пунктов доклад: чисто по всем направлениям. Добрынин к этому времени уже места себе не находил. Мысль о том, что он во второй раз может упустить Паука, была просто невыносима. Разве это тот итог, к которому он шел все это время?! Да, он помог младшему, помог людям Убежища найти новый дом… но ведь что-то же должно достаться и ему! А ему больше всего нужно одно – Верховный. Сначала – Паука! Потом – помочь Валентинычу уничтожить остатки группировки, зачистить всех до единого! Данька не только смог выйти в Ардым и остановить бронепоезд. Он смог запустить и «Периметр». Вместо Атырау теперь один огромный радиоактивный кратер, и те, кто сидит сейчас в Убежище – лишь остатки огромной организации, раскинувшей щупальца караванов на полстраны да на несколько соседних. Перевалочные базы не в счет, они очень быстро обособятся и станут обычными бандами. Еще и драться друг с другом будут за ресурсы и сферы влияния. За остатки ресурсов и клочки власти… С уничтожением головной базы заканчивалась и история развития и становления Берегового Братства. Надо, кстати, смотаться туда, поглядеть на дело рук своих…
К одиннадцати часам Данил совершенно отчетливо понял, что он во второй раз упустил Паука. Каким-то непонятным образом – учуяв ли, или угадав наблюдательный пункт в двухэтажном особняке на окраине – Верховный ушел. Прошла уже и паника, прошло и желание лететь невесть куда, метаться по округе в поисках, ревом «Тайфуна» распугивая ночную тьму. В ступоре он сидел на чердаке перед оконцем – и в голове его неторопливо, вяло тянулись мысли. Он снова упустил, и мести его не суждено никогда сбыться. Данька смог отказаться от мщения, но не он, не Зоолог. Слишком много времени жил одной только этой мыслью. Двенадцать лет, отданные одной единственной цели. Двенадцать лет, подчиненные только одной задаче. Огромный кусок – просто выкинут, вычеркнут из жизни. Цель – его собственная цель, так нужная ему! – не достигнута. А значит, и время прошло впустую. Что же теперь? Снова искать Паутикова, рыскать по миру?.. Или попробовать последовать примеру младшего и начать новую жизнь? Может, все-таки прав Ивашуров? Понадеяться на Господа нашего, о котором у Добрынина было очень смутное представление, уповая на то, что скорая смерть настигнет Тарантула, и умрет он в мучениях, а не от глубокой старости?.. Но сможет ли он? Не выжжет ли его изнутри, не опустошит ли осознание того, что он не смог отдать долг за отца и мать, за семью, за Родионова, за Убежище?.. Не будет ли он всю оставшуюся жизнь жалеть о своем решении? Будет. И Добрынин понимал это четко. Упустив Тарантула, он словно подписывал себе приговор: поиски должны продолжаться.