— Да, конечно.
Скрестив руки на груди, Сьюзан пронзила Розалинд взглядом, от которого ей стало не по себе.
— Я думаю, что он пытался тебе сказать, но ты была слишком поглощена жалостью к самой себе и не слушала его.
Розалинд сделала шаг назад, словно получила пощечину.
— Было очевидно, что тебе не нравилось жить в Лондоне, — продолжила Сьюзан. — Эта квартира казалась тебе слишком большой и роскошной. Со дня вашего переезда сюда ты постоянно твердила, как ты хочешь вернуться домой. Думаю, тебе было бы все равно, если бы компания разорилась.
«Это всего лишь мыло, Томас», — услышала Розалинд голос в своей голове. Неужели это была правда? Неужели она действительно не хотела замечать то, с чем имел дело ее муж?
Взяв свою кружку, она посмотрела на Сьюзан поверх нее.
— Я благодарна тебе за откровенность.
— Послушай, я знаю, что ты любишь моего брата.
Розалинд поморщилась. Она еще не разобралась в своих чувствах. Всякий раз, когда она думала, что приблизилась на шаг к их пониманию, новое воспоминание или новая информация тормозили ее.
— Именно поэтому я подумала, что тебе следует все узнать, — добавила Сьюзан. — Прости, если я была груба.
— Я на тебя не обиделась, — ответила Розалинд. — Но тебе не кажется, что, если бы Томас считал, что я к нему несправедлива, он сказал бы мне об этом сам?
— К несчастью, мой старший брат считает, что ты не способна на что-то плохое. Он пошел бы на все для того, чтобы сделать тебя счастливой.
— Будь это так, мы переехали бы в Лондон.
Она сказала это вслух? Она действительно так считала?
Сьюзан самодовольно улыбнулась.
— Я сказала все, что думала.
Как и было запланировано, во второй половине дня Томас и Розалинд отправились за подарками для Мэдди. Они купили большого плюшевого медведя в качестве друга для Бигсби и еще несколько игрушек. Когда они вышли из магазина, Томас сказал:
— Пойдем ужинать. Я забронировал для нас столик в ресторане.
— Не думаю, что это хорошая идея.
— Это просто ужин, Розалинд. Нам обоим нужно поесть.
Ей было не до еды. У нее из головы не выходил разговор со Сьюзан. Неужели Томас действительно жертвовал собой, а она вела себя как капризная эгоистка? Или все же Томас был трудоголиком, который уделял недостаточно внимания своей жене и дочери?
Он повернулся и посмотрел на нее.
— Полагаю, твое молчание означает согласие?
Разве она может трезво мыслить, когда его глаза так очаровательно блестят?
— Конечно. Как ты сказал, нам обоим нужно поесть.
— Думаю, тебе понравится этот ресторан. Там отличная кухня. Кроме того, я хочу кое о чем с тобой поговорить.