— Ты шпионила за нами?! — угрожающе рыкнул Олли.
— А что такого? — пожала плечами Глэдис, — Если сначала вы только и говорите о своей крошке, а потом вдруг начинаете шнырять как два Джеймса Бонда и разводить какие-то тайны, поневоле заинтересуешься — вдруг вы влипли в какие-то неприятности? Том, дорогой, — она послала молодому человеку бархатный взгляд, — Ты завтракал? Я принесла тебе сандвичи. Просто свинство, что этот негодяй Олли не дает тебе поспать в воскресенье! Это наверняка его идея.
— Но ты-то тоже на ногах, — хмуро заметил "негодяй".
— Я — это другое дело. У меня через неделю экзамен по практической хирургии.
Друзья злорадно переглянулись.
— У профессора Кросби, да? Ох, задаст он тебе перцу!
Хирургия была, пожалуй, единственным слабым местом Глэдис в учебе. Она не боялась крови, не была брезглива, и хорошо работала в анатомическом театре, но операции на живом человеческом теле вызывали у нее решительный протест. Ей приходилось это делать, и она покорно ассистировала на операциях, но только для того, чтобы успешно сдавать экзамены. Девушка очень хотела стать врачом общего лечебного профиля, поэтому готова была терпеть и хирургию. Профессор Кросби был чудовищем ее ночных кошмаров, хотя ничего страшного не было в этом полноватом, добродушном человеке, влюбленном в свою профессию хирурга. Он искренне не понимал, как это дочь такого человека, как доктор Джонсон не в состоянии самостоятельно сделать аппендэктомию, и считал, что этот психологический барьер необходимо убрать. А для этого он видел только одно средство — работать, работать, и еще раз работать у операционного стола, и выбирал в качестве ассистента Глэдис каждый раз, когда имел такую возможность. Поэтому девушка, мягко говоря, не испытывала восторга перед экзаменом, и Олли с Томом это было прекрасно известно. Однако ответила она спокойно и холодно.
— На вашем месте, вместо того, чтобы упражняться в остроумии, я бы подумала о том, как не допустить, чтобы о ваших занятиях узнал папа, ну, и… другие…
— Проклятье, Глэдис, что об этом знает папа? Ты ему донесла?
— Подожди, Олли, ну узнает твой старик о том, чем мы здесь занимаемся, что с того? — попытался разрядить обстановку Том.
— Ты не понимаешь, Том, если старик узнает, лаборатории конец. Он потратил уйму денег, чтобы построить эту хибару! Сколько, по-твоему, стоит тот подъемник? Но он убежден, что где опыты, там непременно будут взрывы. В некоторых вещах он понимает только свою точку зрения. Что ты ему рассказала, козявка?
Глэдис не отреагировала даже на обидное детское прозвище, которым брат изводил ее когда-то, и ответила так же спокойно: