Мессир Игнациус встрепенулся:
– Динтра, друг мой, он же нас не понимает!..
– Ах, ну да, конечно, как я мог забыть, – толстый целитель хлопнул себя по лбу. – Ну, ничего, пусть скажет хоть пару слов, постараемся подобрать соответствующие чары, – он склонился над юношей, умиротворяюще улыбаясь. Раненый ответил – слабой, неуверенной улыбкой.
– Нет-нет, – поспешил Архимаг. – Не надо чар. А то, сами знаете, бывают побочные эффекты – мы же совсем не хотим, чтобы он ушёл отсюда со знанием всех тонкостей языка Долины, верно? Знаю, маловероятно, но прецеденты случались, зачем рисковать?.. У вас же всё ещё жив ваш всеобщий переводчик, тот самый, знаменитый?.. Не соблаговолите ли, дорогой друг?
– О, жив, жив, безусловно! Сейчас прикачу!.. – Динтра слегка поклонился, явно довольный похвалой мессира. – Один момент!
Он умчался с редкостным для его возраста и комплекции проворством, придерживая развевающиеся полы мантии. Архимаг обошёл ложе, лёгкими пассами гася всё ещё светящиеся кристаллы – небрежными движениями истинного мастера, не могла не восхититься про себя Клара.
Мальчишка только изумлённо пялился на старого чародея, слегка приподнявшись на локтях; мессир нахмурился, жестом велел юноше снова лечь, опустил ему на лоб ладони, словно стараясь дотянуться мыслеречью до сознания раненого. Удалось или нет, Клара точно не поняла – раненый вздрогнул, но ничего не сказал, не попытался заговорить и даже напротив, притих. Игнациус же пробормотал про себя: «Очень сложно, очень!..» – видимо, так толком и не достучался.
Тут явился Динтра – отдуваясь, тащил за собой переводчик, «тот самый, знаменитый». Тумбочка искусной работы на колёсиках, инкрустированная красным деревом разных оттенков, на верхней панели выложена руна «Д», торчат два медных рожка – для приёма и перевода.
Маги Долины постоянно странствовали, постоянно оказывались в разных мирах с самыми разными языками. Выучить их все обычными способами было, конечно же, невозможно; на помощь приходила магия, мыслеречь, соответствующие чары. Многие задавались целью создать устройство, что вообще бы избавило обитателей Долины от необходимости даже задумываться, какая речь звучит вокруг них, чтобы понимать всё сразу и безо всяких усилий. Увы, с амулетами-переводчиками в Долине вышла та же сложность, что и с абсолютными негаторами магии. Все знали, что они возможны; все знали, на каких принципах они работают. Однако смастерить талисман-переводчик, скажем, в виде перстня или на худой конец браслета, работающий для всех языков, ни у кого не выходило – те, что можно было надеть на палец, справлялись в лучшем случае с одним-двумя простыми наречиями (ну, или с очень специфическими диалектами, вроде воровского – Мелвилл, помнится, специально заказал себе такой, для «дискуссий в портовых тавернах», как он элегантно выразился); переводчики же действительно всеобщие, как вот этот, у Динтры, отличались немалыми размерами и весом.