– Мэтр! Что вы говорите, мэтр!.. Нельзя так! Нет! Никак нельзя!..
И она порывисто обняла старого чародея.
– Ах, спасибо тебе, девочка моя, – растроганно вздохнул мессир и, кажется, даже промокнул глаза. – Всегда скажешь что-нибудь приятное старику, всегда поддержишь!..
– Да я, мессир!.. – задохнулась Клара, не находя слов.
– Ладно-ладно, – похлопал её по плечу Игнациус. – Да, я знаю, ты – вернейшая из верных, потому тебе всё это и говорю… так вот, дорогая, скорблю я и грущу, что в наше время никому, кроме меня, такого амулета и впрямь не сработать. Но сделал его не я.
– Не вы, владыка?! – вырвалось у Клары.
– Нет, дорогая, – покачал старик головой. – Это шедевр Клаудии Ингольт, основательницы Гильдии путеводителей. Живой её помню я один, да, дорогая, да…
Он тяжело вздохнул, понурился. Клара осторожно шла рядом, боясь пикнуть.
Конечно, Клаудиу Ингольт она вспомнила еле-еле. В учебниках ей уделялось лишь несколько строчек – «основала Гильдию путеводителей (ныне распущена, больш. членов присоединились к Гильдии хронистов; причина – развитие картографии и приёмов картографирования, сделавших данное занятие рутиной для любого путешествующего по Междумирью мага Долины); составила первые атласы окрестностей Долины и ближайших миров; внесла существ. вклад в развитие теории и практики навигации в Межреальности»; так, значит, этот загадочный амулет…
– Да, её работа. Её, Клаудии. Спутать ни с чем невозможно, – вновь заговорил Архимаг. – Больше ведь никто так и не смог повторить; получалось в лучшем случае как всеобщий переводчик у старика Динтры – только не ящик, а как три телеги на колёсах. Гоблинам на смех, одно слово. А Клаудиа… она была странная, да… могла годами просиживать над одним-единственным талисманом, ничем больше не интересовалась, не занималась, забывала обо всём… но зато и получалось то, что потом никто так и не воспроизвёл. Она ведь была не от мира сего, бедная Клаудиа… как и все истинные гении, наверное.
– А… что же с ней случилось, мессир?
Тот невесело усмехнулся:
– Не знаю, Клара, дорогая моя. Очень может быть, что ничего плохого.
Чародейка непонимающе молчала, и Игнациус смилостивился – после выразительной паузы:
– Она всегда была неутомимой странницей, наша Клаудиа. Ей не сиделось в Долине; если она не мастерила какой-нибудь амулет, она путешествовала по Сущему – от края до края, до самых Пределов Хаоса. Чертила карты, наносила на них миры… обозначала устойчивые тропы, опасные места… оставляла всё это в Долине и шла дальше. Я думал – в своё время, – что создание Гильдии, наставничество её увлечёт, и уникальный дар её будет сохранён… но нет, увы. Клаудиа просто оставила всё в один прекрасный день, свой дом, мастерскую, всё имущество – и отбыла в неизвестном направлении.