«Франкизм сплотил против себя двух главных социальных антагонистов: крупный капитал и трудящихся. Те и другие считают, что режим стал основным препятствием на пути экономического прогресса и что его должна сменить новая форма политической власти, более современная, более соответствующая условиям нынешней Испании и ее положению среди европейских стран» [548], — к этому выводу пришел профессор Мадридского и Калифорнийского университетов X. Видаль Бейнето.
И отдавать явное предпочтение только тем, кто представлял крупный капитал, игнорируя тех, кого Видаль Бейнето называл трудящимися, было по крайней мере недальновидно. И могло сорвать все планы мирного перехода к демократии. Среди тех, кто отдавал себе в этом отчет, был Хуан Карлос.
Труднее всего было установить контакт с генеральным секретарем Коммунистической партии Сантьяго Каррильо. Рассказывает король: «Когда я был приглашен шахом Ирана на празднества, посвященные 2000-летию персидской монархии, я был представлен Чаушеску. Чаушеску (совершенный безумец) сказал, что знает очень хорошо Сантьяго Каррильо». Тайно от правительства и даже многих своих сподвижников Хуан Карлос, тогда еще Принц Испании, направил в Бухарест своего друга М. Прадо-и-Колон де Карвахаля с посланием, в котором просил Чаушеску передать Каррильо, что «Дон Хуан Карлос де Бурбон, будущий король Испании, намерен признать, когда взойдет на трон, Коммунистическую партию Испании, так же как и другие политические партии».
Прошло несколько дней, и в Мадрид инкогнито прибыл румынский дипломат. Ответ гласил: «Каррильо не пошевелит пальцем, пока не станете королем. Затем не должно пройти много времени для осуществления Вашего обещания легализовать партию». По признанию Хуана Карлоса, он «свободно вздохнул за долгое время» [549]. Он верил, что Каррильо выполнит свое обещание и не выведет массы на улицу, если Хуан Карлос будет верен своему слову. Это был компромисс, нелегкий для обеих сторон — убежденного республиканца С. Каррильо и не испытывавшего ни малейших симпатий к коммунистам Хуана Карлоса, но этот компромисс мог избавить Испанию от пролития крови в период перехода от авторитаризма к демократии.
Контакты с социалистами установить оказалось еще труднее. Новое руководство ИСРП, избранное на конгрессе в октябре 1974 г., заняло непреклонную негативную позицию по отношению к восстановлению монархии, неустанно повторяя, что в Испании невозможно не идентифицировать монархию с авторитаризмом. Тем не менее будущий король не терял надежды, не избегая личных контактов с социалистами. Известно, что среди тех, кто посещал Сарсуэлу, резиденцию принца, был Луис Солана.