Я взяла несколько выходных, чтобы провести время с Эбони и Джудом, и я обещала племяннику пикник плюшевого мишки, поэтому вся провизия – в детском стиле: сэндвичи с ветчиной и сыром, чипсы, сосиски в тесте, печенье и фруктовые соки, в которых слишком много сахара. Я вижу, как Эбони ястребиным взором озирает все, что я достала из сумки-холодильника. И свой обеспокоенный голос – на три октавы выше нормального – она тоже задействует:
– О! Неужели у тебя там нет хумуса? Или огурца? Он любит огурец, нарезанный ломтиками! – визжит она.
Я смотрю на сестру, склонив голову набок.
– Да. И то и другое было. Но послушай, Эбони, я не стану кормить племянника кормом для кроликов в тот день, когда мы решили развлечься. Этого ему и дома хватает. Какой смысл в тетушке-бунтарке, если она даже не может принести чипсы? – смеюсь я.
– Ну, от одного дня, полагаю, вреда не будет. Я просто не хочу приучать его к…
– Послушай, если он съест это, ему не придется принимать наркотики, которые я привезла на десерт, – невозмутимо парирую я.
Эбони разражается хохотом, опускает голову на руки.
– Безалкогольное вино будешь? – спрашиваю я и сую ей под нос пластмассовый бокал.
Мы провели отличный день в парке. Просто втроем. Я слишком мало бываю в обществе Эбони, надо встречаться с ней почаще.
– Такое ощущение, что я тебя последнее время почти не вижу, – заметила она. – Где ты пропадала? Я по тебе скучала.
– Просто мы заняты, – пожимаю плечами я.
– А то у меня уже комплекс развился. Всякий раз, когда мы приглашаем вас обоих к себе, у вас какие-то планы.
– Ах, не глупи. Это ведь весна, столько всего происходит. Я потому и взяла несколько выходных, чтобы побыть с тобой и Джудом… просто мы втроем, – улыбаюсь я.
Я не говорю ей, что по большей части у нас нет планов. Просто Мэтт не желает ехать. У него какая-то проблема с Уиллом, мужем Эбони. Мэтт считает, что тот «вечно умничает». Это неловкая ситуация, потому что я люблю Уилла, он такой чудесный парень, ни капельки не высокомерный и не умничает. Он очень успешен в том, что делает, но Уилл правда не типичный «банкир-задрот». Каждый раз, когда Эбони с Уиллом приглашают нас к себе, Мэтт закатывает глаза и вздыхает: «Нам что, правда надо ехать? Надо проводить вечер с этим умником и твоей сумасшедшей сестрой? Разве тебе не хочется остаться дома со мной?» Поэтому мы никогда не ездим. И Эбони тоже так и не прониклась любовью к Мэтту, поэтому я предпочитаю проводить время с каждым из них по отдельности.
Мы находимся в парке до четырех, болтаем, бегаем за Джудом по траве, смеемся, играем, мы просто сестры. К тому времени, когда мы собрались уезжать, Джуд совсем умаялся и заснул в своей коляске. Разумеется, Эбони запаниковала, что он спит под конец дня, иными словами, вечером не заснет. Я же просто скорчила «ух ты, моя вина» мину, за что ей явно захотелось мне вмазать. Люблю, когда дети выглядят такими усталыми: когда они хорошенько повеселились, у них глаза буквально слипаются. Джуд обмяк в своей коляске, руки-ноги свесились во все стороны, рот широко открыт, темные волосы сбились на сторону. Длинные черные ресницы легли на щеку. Он одет в симпатичные синие шортики и белую футболку с зеленым мультяшным динозавром. Его кожа выглядит такой мягкой и белой. Мне всегда чуть грустно, когда я на него смотрю.