— Кира Сатинина, — нетерпеливо кивнула она. — Так какие у вас проблемы? Извините, у меня очень мало времени, я собираюсь уходить, поэтому в дом не приглашаю.
— Э-э… — Я покосилась на напарника. Надеюсь, что на моем лице недоумение отразилось не так явно. На безутешную вдову мадам Сатинина совсем не походила. — Видите ли, у нас появились некоторые вопросы по поводу смерти вашего супруга.
— Господи, какие еще вопросы? Я думала, что все формальности с самоубийством мужа уже решены.
И это та самая женщина, которая каждый день караулит Стрешнева у дверей и так его «достала», что Володька подумывает через окно на работу пробираться? Или я чего-то не понимаю?
— Простите. — Боюсь, мой голос прозвучал не слишком уверенно. — Но нам казалось, что вы… мы думали, что вы недовольны таким решением. Я имею в виду, что вы не верите в самоубийство.
— А почему я не должна верить? — Взгляд, который бросила на меня Сатинина, был весьма далек от дружеского. — Насколько я знаю, таким было ваше же официальное заключение.
— Мы не из полиции, — неловко уточнила я. — Мы сотрудники частного детективного агентства «Шиповник». И нам стало известно, что жена Сатинина не согласна признать его смерть самоубийством.
— Ах вот в чем дело. — Теперь ее взгляд был откровенно враждебным. — Вот что я вам скажу, милочка: я, конечно, не знаю, чего конкретно вы хотите добиться, но предупреждаю сразу, ничего у вас не получится. Женой Олега являюсь я, и только я. Законной женой, я подчеркиваю. А жили мы в последнее время вместе или нет и с кем он путался, это никого не интересует. Полиция считает, что муж застрелился, и я с этим согласна. А на то, что кричит эта шалава, мне наплевать. Сама же и довела его, наверное, надеялась лапу на его деньги наложить. Только ничего у нее не вышло. В нашей стране, слава богу, действуют законы о наследстве. Больше у вас вопросов нет?
У меня вопросов не было. У Гошки, судя по сопению за моим плечом, был один: как мы умудрились так опростоволоситься?
— Всего хорошего, — заключила Сатинина и указала нам на дверь.
Знаете, это очень неприятно, когда тебя вот так выставляют из дома. Мы с Гошкой молча спустились с крыльца, молча вышли на улицу и молча сели в машину. Первой заговорила я, когда «Изумруд» остался далеко позади.
— Какая неприятная женщина.
— М-да, — согласился напарник. — Похоже, мы ошиблись адресом. Явились к законной супруге, а надо было искать неизвестную нам шалаву. Какие будут предложения?
— Позвонить Нине, пусть разберется. Или позвонить Володе, у него спросить.
— Ага, а еще можно подъехать к дверям управления. — Гоша достал телефон. — Володька ведь жаловался, что она его караулит.