— Мне нравится татушка, — сказал он, кивнув на её предплечье, пока мы проходили мимо.
Касс посмотрела на сине-белое солнце на своей руке — символ моего мужа, который ничуть не прикрывало красное платье без бретелек. Я видела, как она пытается подобрать ответ, а Ревик лишь усмехнулся, направляя меня перед собой в сторону коридора. Она провожала его взглядом, поджав губы, и в её глазах виднелось явное противоречие.
Я видела это выражение на её лице и почти боялась его.
Я знала, что она и Ревик сблизились после истории с Терианом.
Я также знала, что она проводила большую часть времени с видящими, которых Ревик, скорее всего, уже наполовину завербовал.
Но об этом я тоже не могла сейчас думать.
Он лавировал сквозь остатки толпы на танцполе, добираясь до входа в остальную часть отеля. Я видела наблюдавшие за нами лица, но все они принадлежали не людям, за исключением Касс. Ни один представитель человеческой прессы не удостоил нас даже беглым взглядом, что говорило мне о том, что Ревик либо сам давит на них, либо кто-то с моей или его стороны делает это за него.
Я мельком увидела нас в огромном коридорном зеркале, когда мы выходили из зала.
Моё горло сдавило, когда я увидела, как он, одетый в смокинг, ведёт меня за руку, а я следую за ним в нефритово-зелёном платье с глубоким вырезом на спине и одной блестящей лямкой на шее — образ, напоминавший кадр из ретро-фильма.
Мне понадобилось ещё одно мгновение, чтобы осознать, что в этом образе так сильно меня обеспокоило.
Как-то раз я представляла, что однажды мы будем выглядеть именно так.
От этой мысли сдавило горло.
Затем я нарочно заставила свой разум опустеть.
Он знал, куда ведёт меня.
Он не колебался, когда вёл меня по главному коридору, затем по другому, прилегавшему к нему. В конце я ничуть не удивилась, увидев служебный лифт. Он завёл меня внутрь и нажал кнопку, не глядя на моё лицо.
Однако его пальцы все ещё крепко сжимали мои. Я ощущала реакции в его свете, искрящие вибрации, так и сочившиеся через мои пальцы.
Он не то чтобы нервничал, но от его предвкушения моя кожа вибрировала.
Я также чувствовала там мальчика, и до меня дошло, что для этих его частей на кону стоит больше, чем для остальных. Я понятия не имела, насколько хорошо к этому моменту он интегрировал различные части себя, или как они в целом видели меня. Я вообще не имела представления, с кем имею дело, и как эти части могут перетекать и заменяться.
Он заговорил со мной лишь однажды.
— Я так понимаю, ты не видела Фиграна? — спросил он ни с того ни с сего.