Он потянул её за волосы, вынуждая посмотреть на него.
— Знаю, ты не веришь в Миф, Элли… или в моих предков, или в моих богов. Но что насчёт того, чтобы творить добро? Помогать тем, кто не обладает такими же дарами? Зачем нам дали эти способности, если не для того, чтобы помогать тем, кто слабее нас? Или мы должны притвориться, что у нас их нет? И к черту всех остальных?
Она нахмурилась ещё сильнее, глядя на деревья.
Он приласкал её лицо и увидел, как она закрыла глаза от того, что он вложил свет в свои пальцы.
— Ты раньше никогда не говорил о религии, Ревик, — сказала она.
Он почувствовал, как напрягся от осознания, что она права.
Он сохранял лёгкий тон и неопределённо пожал одним плечом.
— Не думал, что ты хочешь про это слушать, — сказал он. — И это нормально, Элли. Такие вещи остаются личными. Даже между супругами.
Она посмотрела на него, и в её светлых глазах отразились лучи солнца и лёгкое удивление.
— Это важно для тебя, — сказала она. — Конечно, я хочу об этом услышать. Я не думаю, что ты пытаешься обратить меня в свою веру, если ты об этом беспокоишься.
Он снова пожал плечами и слегка вздохнул. Аккуратно выбирая слова, он сохранял ровный тон, глядя на пальмовые деревья.
— В этом отношении многое в меня вдолбили силой, Элли, — щёлкнув языком, он опять вздохнул. — Многое. По правде говоря, даже больше, чем мне хочется рассказывать. Я всё ещё разбираюсь с некоторыми моментами. Но я меньше всего хочу навязывать тебе что-либо. Или кому бы то ни было ещё. По любым причинам.
Последовало молчание.
Затем она вновь посмотрела на него, и он с удивлением увидел слезы в её глазах. Вытерев их пальцами, она улыбнулась и погладила его по лицу.
— Я люблю тебя, Ревик, — сказала она. — Больше всего на свете.
Она произнесла это тихо и с такой искренностью, что его сердце пронзило болью.
— Я не стану осуждать тебя за то, во что ты веришь, — сказала она.
— Я и не говорил, что ты станешь осуждать, Элли.
Но она покачала головой.
— Я лишь хотела сказать, что если ты не против поделиться этим со мной в какой-то момент… когда ты сам разберёшься, имею в виду… я бы очень хотела понять эту твою сторону, — она опустила голову на его плечо и добавила: — В этом отношении для меня всё вовсе не такое чёрно-белое, как ты, похоже, думаешь.
Она прищурилась, глядя на пальмовые деревья.
— Честно, я не знаю, что думать, — сказала она. — Особенно после всего того времени с Тарси и Вэшем. Проще говорить всем, что я считаю это ерундой. Это удерживает фанатиков на расстоянии, и мне не нравится объясняться. Я не хочу вступать ни в чей клуб, понимаешь? — она обвила его руку своей. — Но я хочу говорить с тобой о вещах, которые важны для нас. Я хочу говорить с тобой обо всем. В пределах разумного, во всяком случае.