Выражение его лица заставило меня вновь сглотнуть.
— Может, ты прав, — сказала я. — Но я несомненно попытаюсь.
Затем Ревик повернулся и посмотрел на Врега.
— Поехали.
Одну секунду Врег как будто не мог оторвать от меня взгляда. Затем он подпрыгнул и потянулся к панели управления бронированного грузовика.
Двигатель с рёвом ожил. Врег сдал назад так быстро, что я ощутила запах резины, задымившейся от трения по цементу. Врезавшись в гражданскую машину на подъездной дорожке, Врег на моих глазах выкрутил руль и выполнил резкий разворот, затем снова ударил по газам.
Я видела Ревика через окно пассажирского сиденья. Он всё ещё пристально смотрел на меня.
Я не дышала, пока бронированный грузовик не скрылся за бетонной стеной, которая обозначала конец туннеля.
Повернувшись к остальным, я увидела, что все уставились на меня.
Шок выходил из их коллективного света завитками и облаками, окутывая меня.
Балидор открыто уставился на меня, разинув рот. Его лицо выражало совершенное изумление.
— Элли, — сказал он, резко захлопнув рот. Он как будто лишился дара речи. Его ладонь сжала мою руку. — Элисон. Ты что творишь?
Я удивлённо посмотрела на него.
— Что я творю? Разве не этого все от меня хотели? Чтобы я открестилась от опасного психопата, за которым я замужем?
— Да, Элисон, но… боги, — Балидор сглотнул, поглаживая меня по руке. — Разве ты не понимаешь, Элли? Ты только что обрекла Вэша на смерть. Возможно, ты обрекла весь Совет Семёрки.
Я уставилась на него.
Затем его слова отложились в сознании. Я ощутила, как что-то в моей груди рухнуло.
— Где он? — выдавила я. — Вэш? Где он, 'Дори?
Я сидела на металлической лавочке, которая тянулась вдоль стен широкого грузового отсека в самолёте, летевшем в 36 000 футах над уровнем моря. Я замёрзла, дрожала от порывов холодного ветра, проносившихся по широкому отделению. Я не вставала, чтобы поискать пальто.
Боль уже усилилась.
Я не припоминала, чтобы когда-нибудь становилось настолько плохо. Даже когда Териан месяцами держал его в той клетке в горах.
Я едва могла думать сквозь неё. Я едва могла думать о чём-то другом.
Я вынуждена была предположить, что это вызвано усилением боли с его стороны. Ещё мне приходило в голову, что он мог воспользоваться моим предложением и найти кого-нибудь, кто согреет его постель. Или даже нескольких «кого-нибудь», и я это тоже чувствовала.
Однако я не могла углубляться в эти мысли.
Я не могла отшутиться. Я даже не могла притвориться, что мне все равно.
Я уставилась в пол багажного отделения, пытаясь опустошить свой разум.