В полном молчании она вместе с Джейком поднялась на лифте на нужный этаж и зашагала по тихому коридору, выкрашенному в светло-серый цвет и отделанному панелями из белой древесины. Когда Джейк открыл электронным ключом дверь, до Эйвери внезапно дошло, что он заказал лишь один номер на двоих.
– Мы что, будем жить в одном номере?
– Это люкс.
Обстановка тут действительно была роскошной.
– Я не буду спать с тобой.
– А я тебя об этом и не прошу.
– Так почему бы мне не снять отдельный номер?
– Потому что я не хочу, чтобы ты оставалась одна.
– Боишься, что я сбегу и оставлю тебя один на один с твоей матерью?
– Нет. Потому что, если ты сбежишь, наша сделка будет аннулирована, и хуже от этого будет только тебе. – Он вздохнул. – Подумай, ты – беременная женщина, в чужом городе. Ты вообще разговариваешь по-французски?
Эйвери вскинула подбородок.
– А ты?
Джейк выдал какую-то французскую фразу, прозвучавшую очень сексуально.
– Ну ладно.
– Итак, мы сейчас здесь обустроимся, поужинаем и хорошо выспимся. А утром встретимся с моей матерью. Если все пройдет хорошо, уже завтра после обеда мы сядем в самолет.
Эйвери не смогла сдержать разочарование. У нее есть несколько выходных дней, и она в Париже, в этом чудесном городе, а они всего лишь поедят в отеле, поспят, поговорят с матерью Джейка и затем улетят обратно в Нью-Йорк? Это показалось ей несправедливым.
Постучав, вошел коридорный. Джейк указал ему на дверь справа.
– Мисс Новак будет спать в этой спальне. – Он повернулся и указал на вторую дверь: – А я – в этой.
После того как коридорный отнес их багаж в указанные комнаты, Джейк скинул куртку.
– Я закажу ужин. К моменту, когда его подадут, я успею принять душ.
Эйвери вздохнула.
– Ты, как всегда, опрятен и аккуратен.
– Да. Я устал, я голоден. А завтра мне предстоит разговор с моей матерью, которая через несколько месяцев станет бабушкой, но еще не подозревает об этом. Мне придется объяснить, почему она упустила возможность своевременно порадоваться такому известию, смотреть, как растет в твоем животе ее внук, покупать тебе подарки, хвастаться перед своими подругами. И если я хочу расслабиться немного в душе, не думаю, что прошу слишком многого.
Эйвери ощутила укол вины. Она никогда не думала о том, чего лишила мать Джейка, – в основном потому, что никогда о ней не думала. Эйвери вспомнила реакцию своих родителей, когда они узнали о ее беременности. Папа тогда сказал: «Жаль, что отец Джейка умер, так и не узнав, что скоро станет дедом».
Сердце Эйвери наполнилось печалью и запоздалым раскаянием.
– Прости меня. Мне жаль, что так вышло.