Я схватилась за голову. Это всё какая-то ошибка. Я прочистила горло:
– У меня нет претензий к Марку.
– Как его фамилия?
– Я не знаю.
– Личность нападавшего не установлена. Проедемте с нами в участок. Займёмся выяснением деталей там.
– У меня нет претензий к Марку, – ещё раз повторила я.
Полицейский развёл руками:
– В любом случае это надо записать. Как и выяснить личность нападавшего.
Бесполезно. Эту стену официальности не пробить. В участке меня направили на медицинское обследование. Я возмутилась. Но полицейские были непреклонны. Платье было без рукавов, а на моих предплечьях остались следы от пальцев Марка. Сканер медицинской камеры послушно вывел на экран данные… Полицейские с невозмутимым видом занесли данные в планшет: синяки, укусы и прочие следы, свидетельствующие о физическом насилии.
– Это не насилие. Меня никто не насиловал. Всё происходило по доброй воле.
– Я обязан всё записать. Вам будет дана возможность согласиться с выдвинутыми обвинениями или опровергнуть их. А сейчас вас проводят в кабинет к нашему психологу. Он проведёт оценку вашего состояния и даст рекомендации.
– К чёрту ваши рекомендации!..
Полицейский кивнул:
– Доставьте пострадавшую к психологу…
Абсурд… Психолог участливо выслушала меня, но всё же что-то настрочила в электронный файл.
– Вы согласны с написанным?
Я пробежалась глазами по строчкам:
– Нет. Привязанность и симпатия к насильнику – это бред.
– Вы не испытываете симпатии? – поинтересовалась психолог, – но совсем недавно вы утверждали обратное.
– Я утверждала, что Марк – не насильник. Только и всего.
Пальцы психолога запорхали над сенсорной клавиатурой. Она улыбнулась:
– Я уже отправила предварительное заключение офицеру. Он ещё раз побеседует с вами. И скажет вам предварительную дату суда.
Меня проводили обратно к офицеру. Работали полицейские на удивление быстро… И уже на следующий день офицер зачитал список правонарушений, в которых обвиняли Марка. Всё это время я сидела на диване в приёмной, не покидая полицейского участка на протяжении суток.
– Маркус Дэвидсон – военный, уволенный из рядов регулярной армии по причине перенесенной травмы и ухудшения психического здоровья. Он обвиняется в следующем: 1) в сокрытии данных о личности…
– Что это значит? – перебила я.
Офицер пояснил:
– Он подделал данные карты здоровья, чтобы устроиться на работу чистильщиком. По состоянию психического здоровья и заключению психолога ему было противопоказано заниматься напряжённой эмоциональной работой. Позвольте продолжить?
Я кивнула. Полицейский принялся монотонно зачитывать список дальнейших правонарушений Марка. Помимо первого пункта его обвиняли: