Истомин назвал.
— Что же, неплохой арсенал, особенно миномёт, — резюмировал Иванов, — хотя мы им в нашем положении вряд ли сможем воспользоваться. — В общем, всё решили, товарищ Бубенчиков, выезжаем через десять минут. Вы за рулём, я в кузове, в случае чего дорогу из пулемёта расчищу, на это меня однозначно хватит, а теперь зовите хозяев, их предупредить надо, чтобы уходили немедленно. Немцы наверняка своих искать будут. Заявятся сюда и всех кончат.
— До свидания, сынки, спасибо еще раз за все, счастливой дороги! — крикнул старик, помахав рукой.
— И вам того же, — Истомин помахал в ответ и, запустив мотор, выехал на дорогу.
Мягко покачиваясь на ухабах, бронетранспортёр медленно ехал по лесной дороге. Истомин осторожничал. Линия фронта по явно слышимой канонаде была совсем близко, а значит, велик шанс нарваться на передовые части немцев, что очень и очень нежелательно. Бронетранспортёр хоть и немецкий, но прорваться к своим через линию фронта будет не так-то просто. С одной стороны немцы стрелять начнут, когда сообразят, что что-то не так, а с другой свои как следует встретят. Правда, майор Иванов на сей случай план придумал: красный флаг над бронетранспортёром поднять. Чтобы понятно было кто это на самом деле. Да только поверят ли в это наши? Так что уже лучше бы по-тихому, особенно если учесть наличие у них документов чрезвычайной важности, сумку с которыми Иванов Истомину передал, полагая, что у него больше шансов до своих добраться.
Вот только по-тихому не получилось. Дорога резко ушла вправо и, сделав поворот, Истомин увидел впереди несколько грузовиков с немцами, а чуть дальше развёрнутую на опушке леса артиллерийскую батарею и ряды окопов. Это была линия фронта. Немецкая пехота, очевидно, готовилась к атаке наших позиций, расположенных на другой стороне неширокого, метров пятьсот-семьсот поля, разделявшего два лесных массива. И поэтому на внезапно выехавший из-за поворота бронетранспортёр первоначально никто не обратил внимание. Только когда до переднего края осталось не больше сотни метров, дорогу преградил немецкий офицер. «Стой, стой», — донеслось до Истомина на немецком.
— Ходу! — раздался сзади крик Иванова, и почти сразу ударил пулемёт.
Истомин нажал на газ, бронетранспортёр рванул вперёд, сбив и подмяв под себя немца. Потом загремели взрывы. «По нам, что ли, из пушек стреляют?» – подумал Истомин, но, глянув в зеркало заднего вида, понял, что это не так. Расстреляв всю пулемётную ленту, майор Иванов закидывал ничего не понимающих немцев гранатами. Бронетранспортёр был уже почти на середине нейтральной полосы, когда немцы, вероятно разобравшись, что к чему, открыли вдогонку ружейный и пулемётный огонь. Помня о замаскированной в лесу артиллерийской батарее, Истомин пустил бронетранспортёр змейкой, желая сбить наводчиком прицел. Но немецкие орудия молчали, а с наших позиций последовали только одиночные выстрелы да пару раз ударил пулемёт. Потом всё смолкло. Видимо, красный флаг сработал, поняли, что свои из немецкого тыла прорываются, а впрочем неважно, потом узнаем.