— Вы выдыхайте, выдыхайте! — безжалостно ободрила главного начальника филологиня…
— Когда, по результатам "Большого террора", в СССР ликвидировали самых энергичных участников названной организации (с партбилетами всевозможных коммунистических партий и мандатами от высших органов самого Коминтерна) — это никак не повлияло на основную массу его сторонников! В огромном большинстве — вообще "сочувствующих" и официально "беспартийных". Парадокс, да… В силу рыхлости "вертикали власти" в самом Коминтерне и огромного значения там "личных связей"… Сегодня никто не задумывается, что реальный прототип Штирлица и настоящий Зорге, работали не на "советскую разведку" (для послевоенных советских граждан — дикость!), а на "тусовку под названием Коминтерн". На эту же рыхлую "тусовку" работали "Кембриджская четверка", не менее знаменитый Клаус Фукс и куча всевозможного народа. Часто не бедного. От потомственных аристократов до ученых с мировыми именами.
— Причем, термин "работали" — крайне условный, — поддержала меня Ленка, — Ни Ким Филби, ни Нильс Бор, за свою самоотверженную деятельность — не получали из Москвы ни копейки! Они за "голый интерес" рисковали жизнями и репутацией. Ну, вот нравился им коммунизм. А фашизм — нет…
— Теперь о "происках"… В те легендарные времена, когда СССР ещё строил коммунизм на самом деле, а не в решениях "очередных съездов" — Коминтерн старался обеспечить "информационную поддержку" данного начинания. Если книжка академика Келлера "Дикие съедобные растения", на заре 30-х годов — в печать уже не успела, то книга с очень характерным названием "Вооруженное восстание" (под авторским псевдонимом A. Neuberg), в 1931 году — у нас в стране таки массовым тиражом вышла…
— Перевод с немецкого издания "Der bewaffnete Aufstand" от 1928 года? — деловито уточнила Ленка.
— Он самый. Там, всего-навсего — прикладное учебно-справочное пособие по теории и практике организации военного переворота в современном городе. Сегодня — редкость. А в 30-х годах, нормальный элемент интерьера советского ученого или инженера, сочувствующего Мировой Революции. Не партийных начальников (!), а презренной научно-технической интеллигенции. Особенно ленинградской…
— "Редкость" — очень мягко сказано, — озадачилась филологиня, — Цены у московских букинистов, за не очень потертый экземпляр — начинаются от 500 долларов… Хотя, у деда — она есть.
— Ну, не знаю… У нас дома, например — она есть. И ещё, как минимум, у пяти моих знакомых — тоже, — не ровняйте "питерских" и "московских". Дай вам Сталин волю — небось, как хохлы в 1941 году, "вермахт" бы встречали. Депутацией лучших людей города, колокольным звоном и "хлебом-солью".