Разгром "структур" Коминтерна в конце 30-х годов, который Сталин провел с помощью отечественных "национал-коммунистов" в самом Союзе (рубка территории РСФСР на "союзные республики" стала платой, за поддержку "националов", в момент перетасовки руководства Коминтерна) и союзные по факту отношения с Третьим Рейхом (громившим Коминтерн в Европе и на территории Большой Германии) — дали ему серьезный тактический выигрыш. Но, обернулись стратегическим проигрышем. Например, данный шаг — резко ограничил возможности СССР на поле "стратегической разведки". Если агентура Коминтерна на равных (!), противостояла старейшим и прославленным разведкам мира, то наспех собранная из "лиц с чистыми анкетами" чисто "советская" разведка, в первые месяцы войны — весьма жидко обделалась… А собственно Коминтерновские структуры — либо "легли на дно", либо заимели на Сталина большой зуб.
В результате — мегаполис Ленинграда превратился в бомбу, у которой сразу несколько взрывателей (причем, момент, когда каждый из них сработает — не может предсказать никто). Низовые структуры "потенциального подполья" (это рабочие коммунальных служб, младший и средний инженерно-административный персонал, ветераны Гражданской войны и тому подобные "идейные кадры") — оказались перед войной под формальным управлением новоявленной партийной бюрократии "образца 1937-го года". А в большинстве случаев — вовсе "бесхозными", так как командиры-организаторы угодили под репрессии.
В мирное время — такая "чересполосица" особого значения не имела. Работают люди по основной специальности электриками или сантехниками — ну, и пускай работают. Когда немцы подошли к Ленинграду — вопрос встал ребром. А как только стало ясно, что ни брать Ленинград с боем, ни даже входить в него, они не собираются (дураков садиться на взведенную бомбу — в руководстве Германии не было) — положение официальных властей Северной столицы СССР сразу сделалось смертельно опасным.
Как они слушают! Жаль, что Володя меня не видит… Сейчас попью водички и продолжу.
Есть такой символический образ — "чемодан без ручки". Бросить — жалко, а нести — невозможно. Для окруженного немцами Ленинграда, ближайший эквивалент — взведенная "адская машина". Как в "черной комедии", когда герои перебрасывают друг другу динамитную шашку с горящим запалом. Каждая из сторон, в сентябре 1941 года — старалась извлечь из сложившейся ситуации личую выгоду и свалить на врагов проблемы с ответственностью… Мирное население Ленинграда стало в этом заочном торге разменной монетой. На "первом уровне провокации" — всё складывалось как "циничная подстава".