– Ну и учудил! Ты словно что царевич из сказки. Или тоже в заморские края собрался?.. – И он звонко расхохотался. Но, увидев на лице мальчика удивление и обиду, Василий посерьезнел и спросил участливо: – Чего сотворил?
– Пойдем в залу, Василий… – попросил Шушка.
Василий медленно поставил блюдечко на стол, перевернул пустую чашку и положил на дно огрызок сахара. Потом перекрестился, встал и пошел вслед за Шушкой.
– Да ты тряпку-то с шеи сними, не ровен час, запутаешься, упадешь, ноги поломаешь…
Увидев разбитую вазу, Василий только закряхтел и почесал в затылке.
– Н-да, дер герр увидит, воркотни не оберешься, – сказал он не очень почтительно. – Ну, ничего, вон там, в углу, глянь-ка, за музыкой, еще одна такая стоит, мы ее сейчас сюда, на вид выволокем, а эту сметем, мигом!
Он принес веник, совок и быстро смел осколки. Шушка со страхом и благодарностью наблюдал, как Василий лез под рояль и осторожно выкатывал оттуда китайскую вазу. Он водрузил ее на место разбитой.
– Видишь, как ладно получилось. Батюшка твой сюда редко ходит, а придет, не заметит. А барыня хватится – не беда!
– Спасибо тебе, Василий, – негромко и раздельно сказал Шушка.
Василий улыбнулся и махнул рукой.
– Не на чем, барин, дело такое, может, и ты за нас когда постоишь…