За те полгода, что они не виделись, Дельвиг мало изменился. Разве чуть-чуть возмужал, да ещё надел очки, которые ему не разрешали носить в Лицее. А в остальном это был всё тот же «ленивец сонный» Дельвиг — невозмутимый, медлительный, остроумно-насмешливый. Горные и соляные дела его не волновали. Службой он манкировал. Свои обязанности в Департаменте ограничивал тем, что рассказывал сослуживцам анекдоты. Он был прекрасный рассказчик, и его, как и в Лицее, вечно окружали смеющиеся слушатели.
Как поэт он был уже известен. В 1818 году его избрали действительным членом Санкт-Петербургского общества любителей словесности, наук и художеств.
Дельвиг жил на скудное жалованье и вечно нуждался. Чтобы сэкономить на квартире, он селился с друзьями. Сперва жил в Троицком переулке вместе с братом своего лицейского товарища Яковлева — Павлом. Потом перебрался к молодому поэту Евгению Баратынскому. Они познакомились и быстро сошлись.
Превратности судьбы заставили Баратынского вступить рядовым в лейб-гвардии Егерский полк. В виде особой милости ему разрешили жить не в казарме, а на частной квартире. Он поселился в Пятой роте Семёновского полка.
«Ротами» называли тогда в Петербурге улицы, где квартировали гвардейские полки. Там селились и военные, и простые обыватели.
Баратынский снял квартиру в маленьком домике отставного кофешенка Ежевского. Когда-то Ежевский служил при дворе, где ведал кофе, чаем, шоколадом. Он знавал ещё отца Баратынского — генерал-майора, павловского служаку — и теперь охотно приютил его сына с товарищем.
Биограф Дельвига Гаевский так описывает жизнь его и Баратынского в домике старого кофешенка: «Оба поэта жили самым оригинальным, самым беззаботным и потому беспорядочным образом, почти не имея мебели в своей квартире и не нуждаясь в подобной роскоши, почти постоянно без денег, но зато с неиссякаемым запасом самой добродушной, самой беззаботной весёлости.
Хозяйственные распоряжения в домашнем быту обоих поэтов представлены были на произвол находившегося у Дельвига в услужении человека Никиты, который в лености и беспечности мог поспорить только со своим барином. Вероятно уважая в нём собственные качества, Дельвиг не отпускал Никиту».
Своё житьё-бытьё оба поэта описали в шутливых стихах, на которые Дельвиг был особенный мастер:
Там, где Семёновский полк, в пятой роте, в домике низком,
Жил поэт Баратынский с Дельвигом, тоже поэтом.
Тихо жили они, за квартиру платили не много,
В лавочку были должны, дома обедали редко.
Часто, когда покрывалось небо осеннею тучей,
Шли они в дождик пешком, в панталонах трикотовых тонких,