«Волга» вошла в Берлин. Приостановилась ненадолго у светофора на первом городском перекрестке. Еще минут семь, и откроется главный проспект столицы, который носит теперь имя Карла Маркса. Там находится новый корпункт газеты. Но машина словно ненароком сворачивает влево — в зеленый Карлсхорст. Туда, где Андрей Бугров жил и работал в свой первый заезд.
Дома эсэсовского полковника Гайера давно нет. На его месте построили магазин самообслуживания. Но яблоневый сад, который посадил корреспондент, живет. Он разросся, слился с садом покойного Мельхиора Шульце и вовсю плодоносит, на радость ребятам одной из карлсхорстских школ.
«Волга» сворачивает на тихую улицу и останавливается перед трехэтажным зданием. Бугров вылезает из машины, медленно подходит к ограде, опоясывающей музей. «Дом, где кончилась война…»
Теперь известно, что кончилась война вовсе не так просто. Западные политики пошли на тайный сговор с недобитыми гитлеровцами и едва не повернули фронт против своих советских союзников. Разыграв фарс с фальшивой «капитуляцией рейха» в Реймсе, они пытались принизить решающий вклад СССР в разгром фашистской Германии и украсть славу Советской Армии. Но ничего у них не вышло. Слишком очевидным был подвиг советского народа.
Заправилы империализма не успокоились и по сю пору — они делают все от них зависящее, чтобы молодое поколение не знало подлинной истории второй мировой войны, тщатся оклеветать Советский Союз, вызвать к нему недоверие и ненависть.
Стоит Бугров у музея под заметно подросшими соснами, смотрит, как дремлют в тиши на бетонных постаментах верные друзья его боевой молодости — танки, самоходки, полевые орудия разных калибров. От прошедшего недавно дождичка и зеленоватого газового освещения сдай кажутся новенькими, свежепокрашенными. Но эта свежесть обманчива, они — заслуженные ветераны, они свое отвоевали. На смену им пришло оружие более грозное — баллистическое, межконтинентальное.
Андрей Иваныч покидает тихий зеленый Карлсхорст и выруливает на оживленный центральный проспект, носящий имя Карла Маркса. На этой самой первой улице республики живет Фрида Кампе. Она уже не работает на стройке, а заседает в Центральном правлении своего профсоюза. Ее хорошо знают не только в столице, но и во всех пятнадцати округах страны. А в самом центре Берлина, неподалеку от Красной Ратуши, воздвигнут примечательный памятник. Стоит на пьедестале обыкновенная берлинская пролетарочка в простом пропыленном платочке, в рабочем комбинезоне и с большой совковой лопатой на плече — бронзовая «трюммерфрау». Она очень похожа на ту Фриду Кампе, которая когда-то убирала с разбитых улиц Берлина закопченные обломки войны. С нее, говорят, и делал известный скульптор свой бронзовый шедевр. Линда наверняка уже у матери. И Вилли придет со своей женой и двумя дочками. А у них — у Андрея и Линды — двое сыновей. Сейчас они каждую минуту заглядывают в кухонное окошко — не появилась ли во дворе новая отцовская «Волга». Старший — Бруно — начнет в этом году учиться в советской посольской школе на Беренштрассе. Она стоит совсем недалеко от Бранденбургских ворот. В этой необыкновенной школе учатся вместе советские, немецкие, польские, болгарские, чешские и венгерские дети. Все они растут настоящими интернационалистами.