Начальник Отдела уголовного розыска Георгий Цыханский, получив сообщение своего помощника Вершинина о появлении признательных показаний Кузнецова и Баранова, поспешил сообщить в областную прокуратуру об успешном завершении расследования. Эту поспешность можно истолковать двояко: с одной стороны, она ясно указывает на полное доверие подчинённому со стороны начальника, который не стал лично встречаться с арестантами, дабы удостовериться в правдивости сделанных ими заявлений, а с другой, свидетельствует о полном удовлетворении полученным результатом всех тех сотрудников уголовного розыска, кто непосредственно вёл расследование, то есть Вершинина, Кузнецова, Крысина, Чемоданова и др. Никто из сыскарей ни в чём не сомневался – арестанты сознались, дело закончено, забудьте!
Из областной прокуратуры в «Городок чекистов» во второй половине дня 26 июля примчались заместитель облпрокурора по спецделам Миролюбов и старший помощник облпрокурора Мокроусов. В кабинете начальника ОУР они допросили Василия Кузнецова в присутствии Цыханского, который, кстати, лично вёл протокол этого допроса.
Допрашиваемый сразу же признался в совершении убийства и пожелал дать показания о возникновении умысла совершить это преступление. В ходе последующего рассказа Василий обстоятельно воспроизвёл события 12 июля, наполнив их многими деталями, о которых не упоминал прежде. Он странным образом изменил количество выпитого с Барановым в тот день спиртного, теперь по его словам они «купили в гастрономе вина: 3/4 литра водки, из них 1/2 литра вишневой настойки». И точно назвал уплаченную за выпивку сумму – 9 рублей 75 копеек. Похвальное улучшение памяти!
Кузнецов заявил, что решил обокрасть квартиру, так как считал её богатой. Правда, на вопрос о том, какая мебель находится в комнатах Грибановых, ответить не смог, признался, что не знает этого. Но уточнил, что жильцы квартиры хорошо одевались, поэтому, мол-де, и квартира должна была быть богатой. Что-то в его рассказе, по-видимому, вызвало настороженность прокурорских работников, поскольку в некоторых местах официального документа ощущается ироничный подтекст. Например, Кузнецову задали вопрос о том, откуда он узнал, что девочка живёт в квартире, которую он планировал обворовать? На что Василий без затей ответил: «Видел несколько раз в окне». Тут же последовал логичный вопрос про мебель: «Как же вы, видя девочку, не видели мебель?» Хороший вопрос из тех, что не в бровь, а в глаз.
Несуразные ответы следовали и далее: «Какие волосы у девочки?» – «Не заметил». – «В чём была одета девочка?» – «В день убийства не заметил, так как был пьяный». И такой ответ даёт человек, утверждающий, что он раздевал жертву донага!