.
Чем, в общем-то, и занялись. Я взял в ларьке неподалеку от входа какие-то подозрительные гамбургеры, единственным достоинством которых было то, что они горячие, и мы, стоя на пустой автобусной остановке, принялись наблюдать.
А потом состоялся наш диалог, в ходе которого я подытожил:
– Так что во время проведения осмотра местности ты должна сама понимать, какие детали важны и нужны, а какие можно отсеять. Вот, например, как этот «шевроле». Просто на будущее знай: оперативные работники никогда не будут пользоваться настолько приметной машиной. Я уж молчу, что такая тачка им просто по рангу не положена. Значит, на нее можно внимания не обращать. А общий вывод таков – ни внутри, ни снаружи больницы ничего подозрительного мы не обнаружили. На парковочной площадке никаких крепких, плечистых ребят нет. В больничке тоже все спокойно. Получается, что доктор собрался честно отрабатывать свои…
И тут я заткнулся, так как на парковку лихо зарулил светло-серый обшарпанный микроавтобус «Форд». А когда он остановился, оттуда бодренько выскочили трое мужиков и быстрым шагом двинули к больничному корпусу.
Настя, проследив мой взгляд, заинтересованно спросила:
– А про этих ты что скажешь?
Что говорить, я пока не знал, но зато отчетливо ощутил, как по спине прошла ледяная волна, как тогда, в Израиле. А когда один из этих мужиков на секунду остановился возле нашего «уазика» и, кивнув на него своим спутникам, пошел дальше, я убито выдохнул:
– Пипец, похоже – приехали…
Наверное, вид у меня был очень красноречивый, так как девушка, напряженно сузив глаза, спросила:
– Ты считаешь, что они могут быть из полиции?
– Я считаю исключительно до пяти. А эти орлы могут быть кем угодно. Но наш рясоносный друг с утра сюда приезжал на своем зеленом рыдване. Прямо на стоянку вперся, чувырла братская. И доктор, если он вздумал стукануть, вполне мог видеть, что Лешка садится в УАЗ. А ЭТИ «уазик» для себя ОТМЕТИЛИ. Может быть, конечно, они фанаты советских машин, но такое внимание мне категорически не нравится.
Глянув на часы и увидев время, коротко матюгнулся. Блин, без десяти три! Если бы меня все слушались, то все было бы нормально. И даже если приехавшие оказались ментами, то они бы остались с носом. А сейчас… а что сейчас? Сейчас остается только смотреть и ждать. Но если все обойдется, Ванину морду начищу – это к бабке не ходи. Привью через мордобой понятие дисциплины.
И еще одно – менты не должны мешать операции. Ловягин, как ни крути – пострадавший, и медпомощь ему по-любому оказывать надо. А вот Ванина они постараются «закошмарить». Хотя бы для того, чтобы стрясти с него денег, так как доказать то, что это он стрелял в Толика, полиция не сможет. Да и не надо им этого. Но крутить будут и без взятки не отпустят. Кстати, это я еще рассматриваю самый лучший вариант. В смысле, если полицейские ориентировку еще не получили. Или получили, но не заострили на ней внимания. Тогда я даже не вмешиваюсь и просто даю Марии денег, для выручки мужа. Но вот если через десять минут выведут обоих наших парней… Значит – дело швах. Значит, их обоих взяли как «террористов». И тогда ребят надо будет срочно выручать. Причем выручать жестко. Вот зараза! Знать бы, какой вариант сыграет! Тут ведь дело в чем – если берут только Алексея, то дергаться не надо. А вот если еще и Толика, то мне необходимо предварительно нейтрализовать водилу микроавтобуса и только потом разбираться с теми тремя ухарями. И как поступить?