– А вы что, давно знакомы? Дружили?
– Не то чтобы дружили, просто на одном заводе почти год проработали…
– Поня-я-ятно…
Снова выглянув в окно, я уселся обратно, а Дорохов, меняя тему, поинтересовался:
– Слушай, мне вот непонятно: тут слух прошел про заложников. А как можно целую станицу взять в заложники? Сколько же для этого солдат понадобится?
Я, припомнив Буденновск, где две с половиной сотни бандитов поставили на колени почти пятидесятитысячный город, невесело усмехнулся:
– Немного. Им ведь не нужно всех хватать. Так: самый смак – детей и женщин. Наберут человек двести-триста, изолируют их в той же мэрии или в больнице, и все. Никто ничего уже сделать не сможет…
Дорохов побледнел.
– Это ж не по-людски! Они же хуже фашистов получатся! – и после небольшого раздумья: – Нет, не посмеют. На них же тогда весь мир ополчится, если узнает!
Зло фыркнув, я ответил:
– Весь мир? Я тебе скажу так: во время Екатеринбургского восстания был случай, когда каратели, проводя окончательную зачистку, к десантным скобам БТР привязали трех женщин. Чтобы себя обезопасить. И ни одна демократическая падла ничего против этого не вякнула! Хотя подпольщики выложили в сеть фото– и видеодокументы. Но весь «цивилизованный мир» тут же решил, что это была либо фальшивка, либо на броне находились героические патриотки, которые добровольно указывали путь правительственным войскам!
Митяй сжал кулаки:
– Вот ур-р-роды!
– А ты что, от «общечеловеков» чего-то другого ждал? Мы – нет. Именно поэтому всех мирных жителей с окраины Заречного и убрали. Чтобы шансов врагу не давать. Так что…
Договорить не получилось, так как с третьего этажа раздались длинные автоматные очереди, и я, встав возле окна, рявкнул:
– К бою!
Но пострелять нам не пришлось, так как автоматы стрекотнули еще раз, после чего послышалось торопливое топанье наших наблюдателей. А дальше – понеслось! Мало того что возобновился обстрел из танка (правда, на этот раз только одного) так еще и владимировский «крупняк» активно добавлял разрушений в верхние этажи.
И пока здание еще содрогалось от попаданий, диверсионная группа «Вымпела» с примкнувшими к ней «колхозником» и контрразведчиком провела пятисекундное блиц-совещание, на котором первое слово взял Востриков:
– Там – жопа! Они танк ближе подгоняют.
Его поддержал Дубинин:
– Валить надо! Сейчас тут полный пипец будет!
Я подвел итоги прениям:
– Тогда уходим, быстро!
Но когда через дорогу понеслась первая тройка, стало понятно: так просто сменить позицию не выйдет. Те каратели, которые накопились в угловом доме, вдарили не менее чем из пяти стволов. Хорошо еще, сектор обстрела у них был маленький, ограниченный с одной стороны бетонным забором заброшенного детского сада, а с другой – углом нашего полуразваленного дома. Но все равно казалось, будто пыльные дорожки очередей вот-вот настигнут резво рысящего за Митяем и Ванькой Корнета. Прядилин, увидев эту картину, задумчиво крякнул: