— Не тронь его, охотник. Иди и спи дальше в своей волчьей норе! Это тебя не касается.
— Да что ты говоришь, Герман! Или всё-таки уже не Герман, а?
— Они должны поплатиться… Все до единого!..
— А мне по хрен. Девчонку не надо было трогать.
Я резво бросился в сторону и схватил ружьё.
— Не хочешь узнать, как всё было? — голос говорящего изменился. Это был уже не Герман, а нечто другое. Скрежет, бульканье и завывание, рычание… В котором едва угадывались слова.
— Нет. Не люблю трепаться с теми, кто мне несимпатичен.
Я выпустил ему пулю в сердце и ещё одну — прямо в голову. Герман пошатнулся и рухнул, как подкошенный. Ха. Всего-то. Я отложил ружьё в сторону и развернулся, ища глазами, куда тварь закинула топор, чтобы покончить с мерзостью, как вдруг услышал скрипучий смех. Я обернулся. Герман сел и дотронулся пальцами до головы. Блядь, я снёс ему полголовы одним выстрелом! А он дотронулся до раны, запустив пальцы в кровавое месиво, облизнул их, испачканных в мозгах и крови, и причмокнул.
— Спасибо, ты избавил меня от этого придурка. Он мне уже порядком поднадоел. Когда очухивался, начинал ныть и сомневаться. Не дал тронуть любопытную девицу, всюду сующую свой нос. Она невиновата! Она ни при чём!.. Тьфу! А его жёнушка! Хо-хо! Ныл, как сопливый младенец, когда я полакомился его сочной, белокожей жёнушкой, заглянувшей в неподходящий момент!..
Тварь поднялась на ноги и принялась ходить из стороны в сторону осклабившись. Похоже, ружьё здесь бессильно. Я скинул плащ, мешавшийся сейчас, расслабился и уступил место волку, дав ему больше свободы. Тотчас же горячей волной по всему телу прокатилась сильная дрожь. Мышцы будто рвало на части. Тварь хочет потрепаться? Ладно, кажется, все демоны тщеславны. Мы топтались друг напротив друга, я смотрел прямо на демона, но краем глаза высматривал топор. Если разрубить этого гада на части, он явно не сможет быстро восстановиться. А я тем временем разделаюсь с корнем зла.
— Какой фокус, охотник! — засмеялся демон, — я тоже могу показать тебе один! Смотри.
Глаза Германа запылали красным. Кожа начала бугриться. Из-под неё вылезали шипы и шишковатые наросты. Германа раздуло вширь и ввысь. Рот на изменившемся лице раскрылся и захлопнулся с сильным щелчком: пасть была полна острых треугольных зубов. Чудовищная ухмылка рассекала лицо почти от уха до уха.
— Впечатляет, что ещё сказать. Где дрессируют таких тварей, а?
— Нр-р-равится? — рыкнул демон, облизав чёрные губы раздвоенным языком.
— Очень. Был бы поменьше, напрудил в штаны со страху.
— Ха-ха! Люблю таких, как ты. Ими веселее хрустеть, — зашипел демон и присел. Через мгновение он взвился гигантском прыжком взвился в воздух. Я успел дёрнуться в сторону.