Нет, ну за это можно быть спокойной. Проектор обещал, что никому ничего не скажет. Художественная сборная по гребле в одной производственной байдарке превратилась в дружную сборную по выгребанию.
— Вы понимаете, что мы стоим на пороге войны! Нам не простят успеха! — о стену разбился второй флакон духов, которым мы еще не придумали названия. Зато теперь я точно знаю, чем пахнут неприятности.
Через полчаса кидать было нечего. Растрепанный и злой Эврард тяжело дышал. Влетело даже охране, которая стоически сносила все удары.
— Вон, — процедил он, заложив руки за спину. — Все вон. И охрана тоже.
Я никогда не думала, что раненые на производстве могут уползать с такой ошеломительной скоростью. Рассосавшись буквально за секунды, они оставили нас одних. Под столом раздался мучительный стон.
— Тебе что? — процедил Эврард, глядя на вялого Носача с большой шишкой на голове. — Особое приглашение нужно?
Дверь захлопнулась, оставив нас двоих.
Что-то я решила повременить с чистосердечным признанием. Я даже склоняюсь к тому, что проще унести тайну в могилу.
Эврард подошел к трону, тяжело опустился на него, а потом стянул меня с подлокотника к себе на колени, усаживая боком, положил подбородок мне на плечо, и я почувствовала на своей шее сбившееся, тяжелое дыхание. Он молчал, и я молчала.
Время измерялось его вздохами. Обняв меня за талию, Эврард просто медленно успокаивался, слегка покачиваясь. Не знаю, сколько времени прошло, но дыхание постепенно выравнивалось.
— Иди, — меня скинули с колен и шлепнули по тому самому месту, которым я думала, когда стирала печать. — Мне работать нужно.
Глава 11
Успех не для всех
Мы были, есть и бу-у-удем есть.
Иногда даже вку-у-усно!
Черные лакированные сапоги, белоснежные костюмы с кучей застежек, брендированные щиты, белые перчатки… Казалось бы, вот они — принцы из сказки, прискакавшие на зов прекрасной принцессы. Красивые мечи, золотистая бахрома на галифе, а поверх этого сказочного гардероба, словно украденного с детского утренника, красуются бандитские, небритые рожи. Вот огромный, лохматый Мясник, герой сказки «Красавица и чудовище». Судя по его виду, красавица его недолюбила… «Мм… Ты точно уверен, что проклятие спало?» — странным голосом интересуется красавица, ожидая явно не этот результат. «Да! Ты меня расколдовала!» — радостно заявляет лохматое нечто, почесывая шевелюру. Еще бы, красавице, которая на него позарилась, нужно давать медаль за отвагу.
— Теперь тебя зовут Алан! Только побрейся и помойся, принц! — заметила я, в надежде, что кусок нашего мыла расколдует похлеще поцелуя канделябра. Кровоподтек на скуле, оставшийся после совещания, намекал о героизме, что будет нелишним, если правильно преподнести.