— Это ненавистное имя, — заявил тавернер, — я не хочу его даже произносить.
— Талену неустанно ищут, — заметил мужчина в потёртых синих одеждах касты Писцов.
— Не стоит называть её этим именем, — покачал головой другой завсегдатай.
— Даже рабыням больше не дают это имя, — проворчал третий.
Незнакомец улыбнулся и, осушив свой кубок, поставил его на пробитый стол.
Девушка в ошейнике вздрогнула, снова посмотрела на него и, набравшись смелости, отрицательно и умоляюще покачала головой.
— Марленус из Ара, — напомнил наёмник, — назначил за её голову награду в десять тысяч золотых тарнов.
— Причём двойного веса, — добавил торговец.
— Столько золота не наберётся всём Горе, — засмеялся кто-то.
— Наберётся, — фыркнул другой, — в её собственных закромах. Там немало накоплено богатств, высосанных из поверженного Ара, за время его оккупации.
— Наверняка, её жаждут увидеть там, — добавил третий, — раздетой и в цепях.
— Несомненно, — поддержал его торговец.
— Интересно, какое возмездие там для неё приготовили, — хмыкнул наёмник.
— Она предала свой Домашний Камень, — напомнил Писец.
— Горе шлюхе, — недобро усмехнулся один из посетителей.
— Тысячи охотников за головами сразу бросились на ее поиски, — сказал другой мужчина, — а сотни и по сей день прочёсывают сотни городов и городков, тысячи деревень и поселений, в надежде изловить бывшую Убару, Талену из Ара.
— Никогда она не была Убарой, — проворчал третий. — По крайней мере, настоящей Убарой.
— Фальшивая Убара, — презрительно бросил первый.
— И больше не из Ара, — добавил второй.
То, что о Талене больше нельзя было сказать, что она из Ара, было совершенно верно, ведь она предала его Домашний Камень. У неё не было теперь Домашнего Камня, она стала изгоем, беглянкой, более не имевшей защиты закона.
— Я серьёзно, дружище, — сказал тавернер, — не стоит сейчас шутить о Талене. Если бы у кого-то появилось хотя бы подозрение, что она могла бы быть в Брундизиуме, уже через ан тысяча тарнсмэнов Ара летели бы сюда.
— Брундизиум, — вздохнул торговец, — с тех пор как к нашим пирсам пристали флоты Коса и Тироса потерял свою ценность в глазах Ара.
— Брундизиум нейтрален, — заявил товарищ в синей тунике.
— Вот только мы приветствовали врагов Ара, — напомнил ему торговец.
— Но у нас же не было другого выбора, — заметил один из посетителей.
— Мы все были на улицах и размахивали флагами, — пожал плечами другой.
— Ару понадобится время, чтобы восстановить свои силы, — высказал надежду третий.
— А между тем, — добавил писец, — ларлы Тассы вернулись в свои логова.
— Ага, — хмыкнул наёмник, — с изрядно опалёнными на юге мордами.