Фиолетовый плащ Миленион вспыхнул и сгорел, а платье под ним было прожжено в нескольких местах; волосы посерели от пепла. Хешшкор выглядел не лучше: одежды на нем почти не осталось, тело, еще недавно прекрасное, покрывали раны и ожоги. Он был вымотан, но упрямо продолжал бороться. Противостояние с Флифом, стоившее ему не только сил, но и первых седых волос, потом поединок с Виталией, оказавшийся неожиданно тяжелым, — он прекрасно сознавал, что победа досталась ему лишь благодаря случайности… А теперь еще и бешеная, безудержная, сокрушительная схватка с Миленион, с той, которая учила его и пестовала. А когда увидела, что он может превзойти ее, предала.
Она его обманула. Может, и в остальном обманывала? Он сжал челюсти, чтобы не застонать от внутренней боли, не материальной, не физической, но от этого не менее сильной.
А поддерживать защитное поле стоило ему все большего труда.
В грохоте и реве пламени Виталик подполз к матери. Он не мог избавить ее от раны, но снять боль и усталость было под силу даже ему, такому маленькому богу. Он повел ладошками по ее спине, затылку, рукам и обнял, прижавшись щекой к щеке.
— Мамочка, а он правда мой братик?
Вита перевела дух, почувствовав, что острая боль в спине ушла.
— Да, сынок.
— Он мне вообще-то понравился, когда еще не говорил, что хочет меня убить. А Миленион не убьет его?
— Она обещала, — успокоила его Валента. — Она клялась, что не убьет никого нашей крови. Страшной клятвой клялась.
— Посмотри на нее, — мрачно ответила Вита. — Разве в таком пылу помнят о клятвах?
Вокруг был рукотворный ад. Слишком много энергии было приведено в действие, слишком много ярости и ненависти. Эта битва была не из тех, что могут кончиться капитуляцией. Противники зашли чересчур далеко, чтобы отступить и признать поражение. И теперь, хотели они того или нет, они вынуждены были дойти до конца. До чьего-либо конца.
На Миленион обрушились ледяные глыбы, и она не устояла на ногах. Вот он, долгожданный момент. Хешшкор быстрой змеей скользнул к ножу, оброненному за ненадобностью в сражении энергий и форм. Вот как ты расплатишься за свое предательство. Вместо Хешшвитала. Он ощутил громадное облегчение оттого, что мальчишку не надо убивать. Он пришелся ему по душе.
Глыбы придавили стонущую богиню к полу. Хешшкор занес клинок с гортанным криком победы…
Лед вскипел, ошпарив лицо. Он непроизвольно отшатнулся, нож со звоном покатился по полу. Электрический удар страшной силы пробил его ослабленный защитный экран, за ним последовали другие. Он рухнул, корчась в судорогах. В местах, куда угодили разряды, кожа обуглилась и почернела.