Китаец утвердительно кивает. Понятно, передо мной пешка. Но своим наглым «вы будете осуждены и казнены» он нарывается на неприятности.
– Начнем с того, что твоя липа не имеет процессуальной силы. Здесь написано – прокурор Китайской республики, так? А мы где? Во Французской республике. Можешь свою писульку засунуть себе в задний, э-э, карман.
– Это территория посольства и, следовательно, суверенное пространство нашей страны.
– Фигню городишь. Думаешь, не знаю, что де Голлю никто из Китая не вручал верительные грамоты? Ты – обычный жалкий иностранец, оскорбляющий нелепыми подозрениями заслуженного француза.
Парижские копы выразительно посмотрели на меня. Одно слово, и напыщенный болван взвоет в браслетах. Рано.
– Вы же понимаете, на каком уровне все согласовано. Я могу обратиться к Голдбергу, он даст санкцию на арест и депортацию.
– Чтобы ты не тратил ни мое, ни свое время, объясню конкретно и один раз. В твоем обвинении что написано: за убийство в КНР, а указана статья уголовного кодекса здешней республики. Сам полистай кодекс и увидишь интересную норму о действии закона в пространстве и относительно круга лиц. Так вот, ваш кодекс распространяется на действия, совершенные в Китайской республике или в отношении граждан республики за ее пределами. Понял, выродок? Взрыв произошел не в пространстве твоего государства. Погибшие – ни разу не граждане твоей страны, в момент взрыва еще даже республики такой не было. То есть я не на вашей территории совершил нечто в отношении третьих лиц. Не ваше дело, понял? Короче, счастливо оставаться.
По комму спрашиваю Ван Вея: все так? Тот помялся, но признал мою правоту. Зато с ней не захотел считаться засланец. Он заорал на подручных:
– Взять его! – а сам выхватил пистолет.
Мда, ребятки, вы явно не из Шао-Линя. Либо не учли, что я не только генерал армии XVII века, но еще сержант-десантник. Второе круче. Вывернулся из захвата, сместился за противника, что слева от меня. Недоносок с пистолетом начал стрелять, зацепил мой живой щит и испортил евроремонт. Копы выхватили наганы и тоже стали палить. Правый китаец кинулся на полицая, схватил его за руку с револьвером. Второй коп размахнулся рукояткой нагана. Оскольчатый перелом челюсти гарантирован. Секретарь спрятался под стол, единственный из хозяев офиса, кто повел себя умно.
Посланец Поднебесной смотрел в потолок застывшим взглядом. Во лбу дыра, на задней стене потек крови. Нурлана можно не торопить, уже бесполезно.
– Ван, вы еще смотрите? У вас все помощники такие – непризнанные гении?
– Олег, вы же понимаете, это только отсрочка.