МН была очень даже недурна собой во всех отношениях, одевалась со вкусом, носила модную причёску, но возраст…
В наши времена тридцать пять лет для женщины особого ничего не значил. В этот период она делает карьеру, а потом создаёт семью. Правда, не у всех это получается.
В субботу вечером мне пришлось поговорить с МН по вопросу моего проживания у неё и что моё нахождение в доме с одинокой женщиной может её скомпрометировать, поэтому я буду вынужден искать другое жилье, хотя уже освоился в этом доме и было бы жалко покидать это жилище, ставшее для меня убежищем в очень трудные времена.
МН внимательно выслушала мои рассуждения, сразу заплакала, встала и ушла в свою комнату.
Я сидел и не знал, что мне делать. Идти и успокаивать женщину, или не идти никуда и стать чёрствым сухарём, доведшим женщину до слез. Так и так получается как-то нехорошо.
Я сидел в своей комнате, МН — в своей комнате.
— Может, так оно будет лучше, — думал я, — сейчас все проревутся, снимут напряжение, а завтра на свежую голову подумают, что так оно лучше. Как это там у Лермонтова? Была без радостей любовь, разлука будет без печали. Но наш случай никак не похож на лермонтовский. Мы уже привыкли заботиться друг о друге и наши отношения давно переросли рамки простой дружбы, хотя это ни в чём не выражалось.
Ближе к полуночи я умылся, почистил зубы и лёг спать.
Не спалось и вдруг я почувствовал, что около дверей в мою комнату кто-то стоит. Догадаться было нетрудно, потому что кроме нас двоих в доме не было никого.
Затем послышался лёгкий стук в дверь и дверь начала открываться. В проёме двери стояла женщина в бело длинной рубахе и с распущенными волосами. Закрыв дверь, она неслышно проскользнула ко мне и легла в мою постель.
Мы не говорили ничего. Все было сказано без слов. Наш первый поцелуй был таким длинным, что мы чуть было не задохнулись от недостатка воздуха.
МН была неопытной в этих делах и мне пришлось учить её всему, что я знал сам, и сделать так, чтобы первая ночь нашей любви не стала причиной появления ещё одного человека в нашей компании.
Если я собирался поступить на военную службу, то мне нельзя быть женатым, чтобы стать офицером, а офицеру нельзя жениться до тех пор, пока он не заработает себе реверс, то есть определённую сумму денег, которая позволит ему содержать семью в тех условиях, которые приличествуют офицеру армии его императорского Величества.
Утром я встал пораньше и приготовил кофе, который мы недавно купили в лавке колониальных товаров.
С маленьким подносом я вошёл в свою комнату и увидел, что МН уже проснулась, лежит в постели с гитарой в руках и напевает романс господина Зубова: