Спасаясь от вони, я инстинктивно вытянул правую руку вперед и мысленно произнес: «Пли». Из центра ладони вырвался огненный шар и ударил в тварь.
Озон. Запах, щекочущий нёбо… Когда я открыл глаза, на кровати вместо испуганного мальчишки была груда булькающей, растекающейся слизи.
– Не задерживайся. Тут больше никого, – подхлестнул меня Тогот. – Давай двигай булками. Времени мало, а у тебя впереди еще десять комнат.
Когда я вышел, боевики Мясника уже выломали следующую по коридору дверь, столпились по обе стороны дверного проема, не рискуя заглянуть в помещение. И тогда кто-то там, внутри комнаты, завыл. Не громко завыл, но по-волчьи тоскливо…
Комната за комнатой, и всюду одно и то же. Огонь и вонь. Нестерпимая вонь, исходящая от слизи и горелой плоти.
«Дверь» оказалась в последней комнате. На вид это даже была не дверь, а платяной шкаф с зеркалом. Точнее, не сам шкаф, конечно, а именно зеркало. Я понял это сразу, с первого взгляда.
Не знаю, как это выходит, но вот стоит мне посмотреть на дверь, и я сразу понимаю, что это она, знаю, куда она ведет. Видимо, именно в этом и сокрыт дар, которым наградил меня в детстве умирающий старик. К тому же в этой комнате собралось целых пять тварей.
А дверь, она отвлекла меня на мгновение, и первый удар я пропустил. Видимо, один из противников обладал зачаточными знаниями колдовства, потому что ему удалось пробить колдовскую защиту, и боль пронзила все мое тело. Боль такая страшная, что я, выгнувшись, заорал не своим голосом и, одной рукой схватившись за раненую ногу, другой хлобыстнул, как из огненного фонтана, по комнате, ни в кого конкретно не целясь. Врагам такой огонь сильно не повредил, лишь расшвырял их по углам.
– Держись. – Тогот, как всегда, был рядом.
Еще секунда – и боль ушла. Я знал, что она вернется, вернется, во много раз усилившись, прорвав ту хрупкую плотину, что воздвиг Тогот, но сейчас мне было не до нее. Нужно доделать начатое – «уничтожить рассадник тварей» – закрыть дверь, связывающую мой мир с миром аморфов. И на все про все у меня оставалось минуты три, если, конечно, я не хотел встретиться с представителями органов правопорядка, которым довольно сложно будет объяснить, что за бойню устроили в общаге боевики Мясника. Тем более что большая часть убитых – бесформенные чудовища самого омерзительного вида.
Все эти мысли неслись у меня в голове, словно обезумев шие белки в колесе. Где-то сбоку, сгрудившись в дверном проеме, палили боевики. Все происходило словно в замедленном кино – опять не обошлось без одного из заклятий Тогота. Любит он киноэффекты. Так вот я видел, а соответственно, и Тогот моими глазами, как, разрезая воздух, пули впивались в склизкие тела тварей, не причиняя им особого вреда.