В институте Наташка поглядывала на меня внимательно, но допросы при свидетелях не устраивала. Она и не названивала, не тревожила меня своим любопытством. Быть может, просто переживала, а лезть в душу не собиралась. Маринка же запросто съела кусок «про случайного богатого ухажера» и открыто смеялась над моими мучениями – мол, что там мучиться, когда судьба такие подарки подкидывает? Так или иначе, но институт тоже перестал быть местом морального отдыха. У меня вообще таких мест не осталось.
Он позвонил во вторник в обед, сказал, что приедет к восьми. Все оставшееся время я тупо лежала на кровати и рассматривала потолок. Ни для чего настроения не было.
А в восемь он не перезвонил, чтобы я выходила, – раздался стук в дверь. Я подскочила на месте и, спешно натягивая кофту, открыла.
– Привет, – Сергей Андреевич облокотился на стену, сложив руки на груди.
Первым порывом было захлопнуть дверь перед его носом, но я сдержалась. Покорность же, абсолютная податливость, помню-помню.
– Здравствуйте, Сергей Андреевич, – сказала как можно вежливее. – Вам не стоило подниматься, я бы вышла сама.
Заметила его внимательный взгляд и сообразила:
– А, я должна была одеться иначе? – неловко поправила платье, в котором и лежала последние часы.
– Да нет, сойдет, – он ответил после паузы. – Пойдем.
Надела ботинки, захлопнула дверь и поспешила за ним. Через несколько секунд спросила:
– Куда?
Он ответил, не оборачиваясь:
– Кажется, я объяснял тебе, чтобы не переспрашивала. Говорю «идем» – ты идешь. Без вопросов.
– Простите, это просто любопытство.
Мы уже вышли из подъезда. Он открыл мне дверь машины, но наклонился и поцеловал в шею. Я постаралась не выдать, как вся сжалась от его неожиданного движения ко мне. И от того, что сразу он не отстранился.
– Тогда удовлетвори и мое любопытство, Юль. Ты голодная?
– Вы слишком часто меня об этом спрашиваете. Боитесь, что в процессе грохнусь в обморок?
– Я задаю вопросы – ты отвечаешь. Сарказм оставь для кого-нибудь другого.
– Нет. В смысле, не голодная.
– И хорошо. А то ты специально меня злишь, было бы невыносимо ждать, пока закончится ужин, а уже потом выплескивать злость.
– Я… я не злю! Извините, если так прозвучало!
– Садись в машину, раз такая послушная. У меня как раз сегодня настроение попробовать твое послушание на вкус.
Сам он, разместившись за рулем, вдруг протянул ко мне руку и задрал юбку. Под капроном телесного цвета выглядывали трусики. И только в тот момент я поняла, что сделала. Точнее, о чем напрочь забыла.
Сергей Андреевич перевел на меня смеющийся взгляд. Смеющийся, что давало надежду на то, что всплеска раздражения не последует. Он не задал вопрос – я сама поняла, что должна ответить: