Я не знала, чем заняться, зато голод догнал – и за вчерашний, и за сегодняшний день. Вынула из холодильника макароны с жареной курицей, решила разогреть себе одну порцию. И как раз в процессе услышала, что хозяин дома вышел из комнаты. Не желая нагнетать, я натянула улыбку и сказала как можно легче:
– Утро доброе, Сергей Андреевич! Вы на завтрак только омлет едите или готовы для чего-то более существенного?
– Готов, – он показался в проеме. – А, ты про еду? Давай. Я, кажется, две недели маковой росинки во рту не держал.
– Обманываете, – я поставила перед ним свою тарелку, а себе положила еще. – Маковая росинка была как минимум несколько раз. Я ведь была свидетелем, помните? Сейчас будет уместна шутка про «свидетели долго не живут» – от вас прозвучит особенно смешно.
– Милота какая. Ты за меня теперь все бандитские шутки будешь говорить, а мне ничего не останется, кроме как кивать?
– А вы попробуйте использовать не бандитские, а интеллигентские! Сможете?
– Я-то смогу, но меня до глубины души оскорбляет это противопоставление: интеллигент и бандит – это обязательно разные люди?
– Вот уж не знаю. Хотите сказать, что это одно и то же?
– Ну, я же существую. Интеллигент, когда надо, бандит, когда надо, тиран и деспот, когда надо, ласковый щеночек, когда попросят.
– Ой, а вот последнюю ипостась посмотреть как-нибудь можно?
– Тебе – нет. Я не вполне уверен, что тебе можно доверить в руки ласкового щенка. Ты выглядишь очень злобной.
– Это я-то?
– Докажи, что тебе можно доверить домашнего питомца.
– Да у меня две кошки дома и один пекинес!
– Ну да. И где они все?
– У родителей остались! Не стали бы они же их со мной отправлять.
– Смотри-ка, даже родители тебе не доверяют, а я уж тем более не могу.
Я и сама не заметила, как улыбка на моем лице стала искренней. Такие разговоры с ним мне нравятся. Нравились даже в те времена, когда я ничего, кроме страха, к нему не испытывала. Не то что сейчас, когда уже страха не осталось… О чем это я?
– А сами-то, сами! Расскажите, Сергей Андреевич, у вас хотя бы в детстве были домашние питомцы?
– Не было.
– Ну вот! Сразу виден пробел в воспитании – как еще научить маленького человека быть человеком?
– Будешь моим питомцем, Юль? Обещаю ошейник, поводок и море внимания. Черт, у меня от одной мысли штаны меньше размером становятся.
– Вы, кажется, намекаете на что-то, что нормальные люди с щеночками не делают.
Он вдруг обратился к навесному шкафу, изображая негодование:
– Нет, вы слыхали? Она всеми способами меня обидеть пытается! Типа я намекаю. А я же прямо говорю – куда уж прямее: хочу нацепить на тебя ошейник и заставить скулить, как щенок. Но нет же, весь приличный смысл наизнанку вывернет!