При этом колонны имели разный уровень, различную ширину верхних площадок и походили друг на друга лишь толщиной и огромным запасом прочности, которого, впрочем, для разошедшихся охотников не хватало. Материалом для тумб служил все тот же камень — выращенный здесь же, прямо из земли. Стыков между глыбами не было. Совсем. Что позволяло сделать логичный вывод о цельной структуре каждой колонны, благодаря чему они представляли собой практически нерушимый монолит.
Бойцов, как выяснилось чуть позже, было немного: четверо перевертышей, один из которых расположился на крайней колонне, высматривая возможность атаковать, а трое остальных пытались лишить его этой возможности. Для чего, собственно, и окружили со всех сторон, многозначительно ухмыляясь и поигрывая клинками. Все они были обнажены до пояса, босы и покрыты многочисленными царапинами, на которых уже подсохли кровяные корочки. Глубоких порезов не виднелось — раны на перевертышах заживали удивительно быстро, однако несколько свежих шрамов могли натолкнуть внимательного наблюдателя на мысль, что всего несколько минут назад эти люди выглядели далеко не так бодро, как сейчас.
Стрегон, расположившийся поодаль от братьев, настороженно замер, следя за каждым движением соперников. Он дышал часто, но не выглядел запыхавшимся или усталым. Ноздри возбужденно шевелились, словно у дикого зверя. Ноги он напружинил, готовый сорваться с места в любую секунду. Застывший в руке меч едва заметно водил кончиком по сгустившемуся от напряжения воздуху. Один против трех… почти загнанный в угол… но полуэльф лишь спокойно следил за медленно приближающимися братьями и терпеливо ждал подходящего момента. А рядом с ним терпеливо ждал владыка Темного леса, который оказал полукровке честь предложением прикрыть себе спину.
Тиль был выше Стрегона примерно на полголовы. Так же как и охотники, снял камзол и рубаху. Сбросил на землю длинные ножны. Однако от сапог, в отличие от смертных, отказываться не стал. Все же перевертыши — не эльфы: изящество и утонченность в схватке им были несвойственны, так что владыка имел все шансы выйти отсюда и с порванными штанами, и с отбитыми пятками, и даже с поцарапанной физиономией. Если, конечно, у него не хватит проворства, чтобы противостоять этим наглым типам.
Впрочем, он не жаловался: идея размяться с охотниками принадлежала именно ему, в скорости он даже немного их превосходил, поэтому вполне мог отделаться лишь парой царапин. Ну или чуть больше, если им удастся реализовать свое преимущество. Но это — сущие пустяки, о которых не стоило беспокоиться, потому что тот опыт, который он получил, с лихвой перевешивал все неудобства от общения с необычными подопечными Белки.