– Я не могу рассказать это тебе.
Я киваю, потому что на большее было глупо рассчитывать.
Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но внезапно останавливаюсь.
– Ты очень красиво играешь.
Он ничего не отвечает, и я ухожу.
Лунный свет разливается вдоль коридора, освещая тяжеловесную мебель и дорогие ковры. Это позволяет мне успокоиться после того, как я оставляю Дэра за пианино одного и продолжаю свою ночную прогулку.
Я должна узнать, что именно так тщательно скрывают от меня.
Я чувствую, что эта тайна известна всем, кроме меня.
Дэру.
Сабине.
Моему отцу.
И даже Элеаноре.
Если бы я захотела спрятать что-то здесь, куда бы я это положила?
Ответ приходит ко мне немедленно.
Кабинет Элеаноры.
Как ни странно, он не заперт, и я с легкостью проскальзываю внутрь, мягко ступая по толстым коврам, пока наконец не оказываюсь в ее огромном кресле. Отсюда мне кажется, что я за штурвалом корабля, и я аккуратно открываю ящик рядом с моей левой ногой. Папки с документами выстроены в ряд, словно замерли в ожидании, пока я обнаружу их. Я пробегаю пальцами по их корешкам, затевая охоту.
Моя рука останавливается на Д.
Дэр Дюбрэй.
Я немного сомневаюсь, прежде чем достать и открыть эту папку, но, когда я все же совершаю это, никакие угрызения совести не настигают меня. Он знает обо мне все. Я имею полное право знать о нем ровно столько же.
Адэр Филипп Дюбрэй.
Рост: 188 см. Волосы: темно-русые. Глаза: темно-карие.
Мать: Оливия (умерла).
Отец: Филипп (умер).
Отчим: Ричард II (умер).
Он совсем одинок. Это очевидное открытие ударяет меня под дых, потому что я прекрасно знаю, каково это. Откровенно говоря, документ о нем совсем короткий, а несколько абзацев просто вычеркнуты: целых два крупных абзаца перекрыты жирной черной линией, протянутой через них. Я не могу прочитать ни единого слова.
Что в его биографии может быть такого страшного, что это вычеркнуто из всех документов?
Я в замешательстве и нетерпении, но спустя несколько секунд мои глаза сужаются, когда я дохожу до части, где обговаривается его доля в наследстве семьи Саваж.
Когда умер Ричард I, он завещал небольшую часть поместья Калле Прайс (мне!) и Финну Прайсу, но документ также не обходит стороной и права Дэра. Он унаследует больше только в том случае, если Финн или я будем признаны недееспособными, либо в случае смерти одного из нас.
Очевидно, Элеанора никаких прав на наследство не имеет.
Это потрясает меня до глубины души, в то время как я сижу в ее кресле и представляю себе ее воинственный и властный образ. Значит, она ничего не получила?
А я получила… все. Я и Финн.