Комната вращается вокруг меня, к горлу снова подкатывает тошнота, и я падаю на колени, жадно втягивая в себя воздух.
Что со мной происходит?
Я действительно это вижу?
Я крепко смыкаю глаза, пытаясь найти хоть каплю света среди тьмы, пытаясь скрыться от ужаса этой комнаты.
Но я не могу.
Потому что теперь знаю, что сделал с Дэром Ричард. Это не было плодом моего воображения. Он избивал Дэра раз за разом на протяжении долгих лет, и никто не остановил это: просто не смог.
Я делала все от меня зависящее, чтобы уберечь его.
Но Сабина потерпела поражение.
Вокруг меня нарастает оглушительный шепот, он исходит отовсюду: из углов, с потолка, с неба. ОнСделалЭтоОнСделалЭтоОнСделалЭтоОнСделалЭто.
Шепот постепенно переходит в зловещее рычание, оглушая меня, я намертво сжимаю веки, чтобы хоть как-то заглушить этот кошмар.
Когда я снова открываю глаза, в комнате темно.
Кто-то сидит в кресле в другой части, наполовину скрытый в тени.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает меня Дэр, не двигаясь.
Его руки сложены на коленях, он словно замер в ожидании.
В ожидании моего пробуждения.
Я стряхиваю с себя сон, пытаясь понять, сколько времени провела здесь.
Я с трудом поднимаюсь на ноги и тут же бессильно падаю в объятия Дэра.
– Прости, – шепчу я ему снова и снова, а он смотрит на меня сверху вниз как на сумасшедшую, что, по сути, не такая уж неправда.
Мне плохо, моя голова идет кругом, но это не имеет абсолютно никакого значения сейчас.
Все, что теперь для меня важно, так это то, что Дэр больше не тот маленький мальчик, он со мной, и я больше никогда и никому не позволю причинить ему такую боль и страдания.
– Мне жаль, что он делал это с тобой, – говорю я ему, и его глаза расширяются, прежде чем он отводит взгляд в сторону.
– Не понимаю, о чем ты.
Его слова выходят наружу с трудом, словно он тщательно подбирает их, боясь сказать лишнее.
– Мой дядя причинил тебе столько боли, – твердо произношу я, – я знаю, что он делал с тобой. И господи, Дэр, мне так жаль!
Он похож на льва, даже здесь, в абсолютной темноте, сильный и грациозный. Я беспомощно смотрю на него, а он тем временем упорно делает вид, что я не сказала ничего особенного, что его постоянно избивали, когда он был совсем ребенком.
– Ты не должна была заходить сюда, – тихо говорит он, – здесь не на что смотреть.
Но он ошибается, одно мне все же стоило увидеть.
Ремень в кровавых пятнах.
И ради шепота «Он сделал это».
Я замолкаю, внимательно рассматривая лицо Дэра, наполовину скрытое тенью. Он выглядит спокойным, его мысли где-то глубоко внутри его, но мне приходится задать один вопрос: