Мы выходим из ресторана, сталкиваясь на выходе с двумя полицейскими в форме.
Бахтин идёт первым и подходит к двери раньше всех, открывая её; но полицейские идут навстречу, как будто не замечая его.
Не сбавляя шага, Бахтин выходит, цепляя одного из полицейских левым плечом, второго — правым локтем. Задетые полицейские, которых разворачивает массой и габаритами Бахтина, вскидываются:
— Эй, мужик! А ну иди сюда!
С явным любопытством на лице подтягивается Кузнецов, при этом показывая мне за своей спиной руками, чтоб я не лез.
— Вы сейчас с кем разговаривали, господин майор? — демонстративно заинтересованно спрашивает Бахтин.
— С тобой! Ты не видишь, куда прёшься?
— Мне казалось, по правилам, вначале дают выйти выходящим из здания: иначе входящим не будет места, чтоб войти, — зачем-то продолжает валять дурака Бахтин.
Я это вижу, но не понимаю подоплёки.
Кузнецов просто смеётся за спиной Бахтина.
— А тебе, клоун, что, смешно? — вызверяется на Кузнецова второй полицейский с погонами подполковника.
— Почему мне должно быть грустно? — весело отвечает Кузнецов. — И потом, господин дважды майор, разве вам уставы не запрещают обращаться «на ты» к гражданам, находясь при исполнении дробь в форме?
— Шутишь? — багровеет подполковник. — Я тебе сейчас устрою вечер шутки! Документы достал быстро!
— Вначале предъявите свои, — не прекращает улыбаться Кузнецов, — судя по вашему темпераменту, вы считаете, что у вас прав больше? А я недавно слышал, что закон один для всех?
Майор, стоящий напротив Бахтина, вспыхивает вслед за подполковником и подступает уже к Бахтину:
— Устроить тебе сладкую жизнь?
Первым на вопрос о документах отвечает Кузнецов:
— Пожалуйста, — и достаёт какой-то маленький пластиковый прямоугольник, недавно вводившийся вместо документов старого образца — по телевизору передавали. — А теперь ты свои. Достал и предъявил в развёрнутом виде. Чтоб я знал, кому благодарность заслать. И куда. Когда мы вас проверять приедем. — Кузнецов, не мигая, сверлит взглядом полицейского.
При виде пластикового прямоугольника, подполковник на две секунды застывает.
Бахтин — из-за спины Кузнецова плохо вижу детали — проводит аналогичные манипуляции напротив майора:
— Так что вы говорили, господин майор? Я не расслышал в той части, где закон не для всех, по вашим словам, одинаков. Будьте добры, повторите? А то я на своей сельской должности за государственным курсом мог и не успеть, просветите меня, убогого?
* * *
На улицу попадаем только через пять минут. Я понимаю, что Бахтин с Кузнецовым просто сбрасывают напряжение последних суток, хотя, со своей позиции, не могу не согласиться с постоянно повторяемым ими тезисом о том, что «Закон один для всех».