— А его жена?.. — отважно спросила Алиса и смутилась.
Богатырева покачала головой:
— Никита был сильно увлечен, страстно влюблен, если хотите. Инна была красива нереальной, фантастической красотой. От нее всегда исходили волны опасности, как от ядовитого цветка, который привлекает своим запахом и цветом насекомых, а потом убивает их. Высшей ценностью для Инны была только она сама. Она была неглупа, неплохо воспитана, работала референтом в итальянской фирме. После полугодовой стажировки в Италии она объявила, что ей срочно нужен развод. Честно говоря, я ожидала, что брак Никиты закончится катастрофой. Он был глубоко уязвлен, хотя старался не показывать этого. Он спокоен, уравновешен, весел, но пламя, которое всегда угадывалось в нем, по-прежнему бушует где-то глубоко внутри, может, даже с большей силой. Я вижу, что сейчас в его душе идет какая-то скрытая работа, и я немного боюсь этого.
Больше к этому разговору ни Алиса, ни Ксения Александровна не возвращались. Однажды Никита, чуть смущаясь, передал Алисе листочек с набранным на компьютере текстом.
— Вот, — смутился он, — я в детстве любил собирать самолеты, корабли и машины. Если мальчишкам будет интересно, могу писать об этом регулярно.
— Отлично! — сказала Алиса, пробежав глазами первые строчки текста. — Великолепно! У нас есть рубрика «Детская комната», но пока мы давали материал о куклах и мягкой игрушке. Материал для мальчишек нам так нужен! Спасибо! — И она чмокнула его в щеку.
— Хотел бы я что-нибудь любить так, как ты любишь свою газету, — улыбнулся Никита.
— Никита, ты что? — изумилась Алиса. — Ведь это уже не мое личное дело, я бы даже назвала это в том числе и вашим семейным предприятием, ведь теперь вы работаете вместе со мной. У нас в газете сложился замечательный коллектив. Вот, например, Стасик и Витя, дизайнеры-верстальщики, очень работоспособные ребята. Леночка Иванова — молодая журналистка, Аня Величко — журналистка, которую я пригласила из «Дела для всех». Корректор Дмитрий Иванович — инвалид войны, человек с удивительной судьбой. Мила Короткевич всю жизнь проработала на телевидении, а это как наркотик. Сейчас она сидит в одной комнате со мной, решает административные вопросы, пишет заметки, но я вижу, что она тоскует по телевидению! И администратор из нее никакой, это я давно поняла, и сама она решить ничего не может, ждет, когда ей дадут четкие указания. Она терпит, и я терплю.
— Слушай, да она просто классический трутень! — воскликнул Никита. — Нельзя же быть такой мамочкой для всех!
— Ты не прав! — горячилась Алиса. — Мила старается исполнять все мои указания.