Особо впечатлительная барышня в среднем ряду всплакнула.
– Так давайте же поможем нашей Нике, поддержим ее в этот семестр. Отнесемся к ней по-доброму, вернем веру в хороших людей и поможем пройти этот сложный период в ее жизни. Что до успеваемости, то Нику могло немного контузить, и…
Я успел переставить ногу, так что острый каблучок вонзился совсем рядом.
– …ее успехи могут у кого-то вызывать иронию. Но давайте будем учитывать, что главные способности Ники сосредоточены в деле лечения людей, и не станем судить ее строго.
Это для преподавателей – лектор наверняка разболтает среди своих.
– Я верю в то, что у нас очень дружный и отзывчивый коллектив! И мы вместе докажем это Еремеевой Нике! Потому что злым и недружным место в травмпункте с переломом лучезапястной кости!..
– Сустава, – скромно поправила Ника.
– Вот. Верно говорю, дамы и господа?
И коллектив тут же понял, что уж кто-кто, но он точно дружный и отзывчивый.
Да и вообще люди стали смотреть на Нику совсем иначе – с симпатией, сочувствием и даже интересом. Компенсируя последнее, я прямо на лекции пересел к Нике. Мало ли…
И точно – на перемене один особо романтичный и впечатлительный юноша принес ей шоколадку. Которую я при нем же развернул и начал есть самолично, глядя ему в глаза.
Более никто ничего не приносил.
Ну а вечером перед университетом меня действительно ждал черный заграничный седан с княжеским гербом вместо номера. Дав отбой своему водителю, погрузился на заднее сиденье и принялся терпеливо ждать, пока автомобиль минует Воробьевское шоссе, участок Третьего транспортного кольца и выйдет на Звенигородское.
Покуда в давние времена все крупнейшие кланы рвали жилы и пытались выстроить терем повыше, крупнее и ближе к центру, род Шуйских в обмен на неизвестную мне услугу попросил себе у хозяев земли русской целый остров, нареченный Серебряным Бором. Ранее это место было далековато от Кремля, а значит, никому толком не нужно, и плата тогдашним правителям показалась весьма умеренной. Все-таки это не серебро, которого всегда было мало, да и остальные действовали куда наглее, запрашивая уделы либо ближе к центру, либо гораздо больше размером, да еще плодородной, черноземной земли, а не чащобы с плохой почвой.
Да и потом границы города далеко не сразу подобрались к острову. Но старые семьи умели смотреть в будущее – так что теперь участок земли в более чем три квадратных километра, омываемый водами Москвы-реки, продолжал быть в полной собственности клана Шуйских, как и участок берега на противоположной стороне водоема – его тоже в свое время им уступили, о чем сейчас наверняка кусают локти.