– Познакомишь? – заинтересовался Федор.
– Лет через десять, – неохотно кивнул я.
– А что так?
– В башню после свадьбы посадить хочу. Так что пусть не привыкает к встречам с новыми людьми, – строго произнес я. – Фото ее показать?
– Давай, – подтянулся Федор на своем кресле поближе к экрану.
– На рамку прицела не обращай внимание, так просто лучше видно…
– Ага-ага… Так это же Ника!.. – удивленно произнес брат, стоило ему получить и распаковать архив. – Как ее фамилия-то была… Еремеева! – вспомнил он.
– Последнюю неделю Еремеева, – проворчал я.
– Она согласилась сменить фамилию? – сосредоточенно рассматривая фото, спросил он для поддержания разговора.
– Она вообще об этом не знает и знать не должна.
Федор удивленно покосился в видеокамеру.
– Нечего вмешивать во взвешенное мужское решение постороннее мнение! – наставительно произнес я.
– Так а свадьбу как же проводить?
– Как-как… Когда-нибудь потом, – пожал я плечом. – Отец согласится, подпись я ее знаю. Зачем волновать человека?
Брат нахмурился.
– Будет удобный случай и хорошее настроение – все ей расскажу, – пообещал я.
– С другой стороны… – прикусив губу, вслух поразмыслил брат, – если разойдетесь, то никакого стресса.
– Вот! Одни плюсы, – согласился я с ним.
Только не разойдемся, нет.
– Слушай… Это все потому, что она тебе жизнь спасла? – посмотрел он внимательно и очень серьезно.
– Да что опять-то?.. – досадливо поморщился я.
– Увидел в Москве, стало совестно. Она, я слышал, потеряла дар Целителя.
– Федор…
– Может, проще откупиться?
– Да с чего ты вообще взял?.. – поднял я ладонь, останавливая его.
– С того, что две недели назад у тебя была Лена, – отметил он наблюдательно.
– Расстались, – подытожил я, не распространяясь, те отношения.
– А две недели спустя ты уже готов жениться, – продолжил он так же сосредоточенно, проигнорировав уточнение. – Вы не гуляли, не ходили по парку, ты не дарил ей цветы.
– Дарил! – возмутился я, припомнив букет с розами.
Там, правда, был металлический прут внутри…
– И по парку ходили!
Под конвоем городовых.
– Вы максимум падали из одного самолета, виной чему была она, – завершил он констатировать. – Где тут высокие чувства, Максим?
– Они есть, – упорствовал я.
Брат отклонился на кресло, оперся на подлокотники, сцепив ладони перед собой, и скептически посмотрел в мою сторону.
У Федора, несмотря на возраст, были все же и чувства – пусть и безответные, и первая влюбленность. Оттого понятно его желание обнаружить эти чувства у меня.
– Ты хочешь отдать ей свою фамилию, капиталы и влияние, – мудро смотрел на меня младший брат, – а я не вижу за что.