– Ты не узнаешь, что такой Тбилисо, если не погуляешь по «Мшарили хиди». Ммм… как это по-русски, – причмокнула бабушка, – аа, «Сухой мост»! Я когда грустный, целый день тут гулять. Смотришь-смотришь на всё это, потом думаешь: а не так-то я плохо живу! И потом глядь: и грусть нет больше!
Я скользнула взглядом в винтажное, мутноватое зеркало в покрытой патиной витиеватой раме, и не узнала себя: стрелки а ля Клеопатра, идеальный цвет лица, выразительные губы, укладка, идеальные брови и красный пиджак. Это я, правда? Вау! Но стрелки точно надо стереть.
– Смотри, какой красивый кофеварка! – потянула меня бабушка к следующему продавцу старинными вещами.
– О, – обрадовалась я, глядя на разложенные на картонной коробке товары. – У меня от бабушки, другой моей бабушки, остались такие же серебряные ложечки. Наши семейные! Я по маминой линии дворянка, там был граф Воронцов и прочие…
Бабушка обняла меня:
– Вах, как хорошо: тут князь, там граф. Не ошибся мой Георгий, когда мама твой выбрал.
Она купила и ложечки, и начищенную кофеварку, видавшую, пожалуй, юные годы Сталина, еще звавшегося тогда Коба Джугашвили. А потом мы вышли из хаоса по обшарпанной улочке обратно на шикарный проспект. В кофейне, где нам сварили на песке очень крепкого кофе и разлили в очень тонкие чашечки, бабушка Алико сказала:
– У твой Жираф день рождение двадцать шестого октября, так?
– Так, – удивилась я.
– Значит, он Скорпион.
– Да, точно, Андрюша Скорпион по гороскопу, – ответила я, не понимая, куда бабушка клонит.
– Это хорошо-о-о, – довольно протянула бабушка и откинулась на ажурную спинку стула.
– Почему?
– А потому что Скорпион не любит проигрывать. Ни за что!
– Это верно. Андрюша правда не любит проигрывать, любыми средствами своего добивается. Иногда мне кажется, что даже чересчур…
– Во-от, – торжествующе подняла указательный палец бабушка Алико. – Если любой другой скажет: «А-а, ну и пусть, не судьба», этот возьмет сабля и давай махать. Не успокоится, пока не отвоюет. Понимаешь, к чему я?
– Нет, если честно.
– Очень хорошо, что не понимаешь, – подмигнула мне бабушка.
* * *
В пятницу утром, когда мы с бабушкой только закончили завтракать, приехал Бадри. Как всегда, в безупречном костюме и немного пугающий. Он что-то сказал бабушке по-грузински, а затем по-русски щедро осыпал меня комплиментами. Я уже не так сильно смутилась: привыкла, что с южной эмоциональностью здесь все вокруг называют тебя прекрасной, райской птицей и вообще самой-самой, почти звездой на небе. Если всему верить, то макушка светиться начнет и перья, как у павлина, вырастут. Поэтому я только поблагодарила троюродного сводного брата с вежливой улыбкой и продолжила в который раз рассматривать старый альбом с фотографиями.