- Вот только не строй из себя недотрогу, - возмутился я. – С твоими развратными сиськами и всем прочим – я не верю, что ты была девственницей! Да что там – я знаю это, ведь я трахал тебя вчера!
Килетта молчала, из последних сил сдерживая слёзы.
- Итак, - я взял её голову руками. – Кто же это был? Кто забрал у моей сучки её девственность? Юный паж, который подавал тебе чистые носовые платки?
Головка моего члена плавно коснулась её губ – как будто она нежно целовала его на ночь. Глаза Килетты распахнулись – такого она не ожидала.
- Нет, - решил я, надавливая дальше, - наверное, это был мускулистый конюх. Такой, что и сам похож на жеребца.
Килетта издала какой-то странный всхлипывающий звук – и пухлые губки поддались, пропуская мой член внутрь. Не наткнувшись на зубы, он вошёл почти до упора.
- О! – радостно удивился я. – Ты уже сама знаешь, что делать! Наверное, в таком случае это был не конюх и не паж, а кто-нибудь поискуснее. Сын какого-нибудь посла? Это он приучил тебя к члену, да?
Килетта участвовала в этом максимально пассивно, как будто это и не её сейчас трахали в рот.
- Так дело не пойдёт, - я шлёпнул её ладонью по голому плечу. – Твой послёнок или кто бы он там ни был не научил тебя всему до конца. Ну-ка, давай, работай язычком!
Видимо, Килетта раньше и правда никогда не отсасывала. Она явно не понимала, чего я хочу. Вытащив член наружу (ещё укусит), я отвесил ей звонкую пощёчину. Она замерла.
- Повторяю ещё раз, сучка, - медленно и слегка угрожающе произнёс я. – Работай язычком. Активнее!
Без лишних церемоний я сунул ей член обратно за щеку. Она неумело пыталась что-то делать; я не перебивал и не останавливал её – ещё научится!
- Ну как, нравится? – поддразнивал её я. – Думаю, ты всегда мечтала о таком вечере! Правда ведь? Ой, извини, я забыл, что ты не можешь ответить, у тебя рот набит!
Килетта старательно сосала. Видимо, она поняла, что никто ей не поможет, и либо она сделает то, что я хочу – либо получит новую порцию боли и всё равно сделает это.
Интересно, подумал я, внешне она сломлена. А внутри? Сколько в ней осталось бунта, сопротивления? Готова она быть покорной всю оставшуюся жизнь – или сейчас в её голове крутятся планы жестокой и мучительной мести?
Нет, вряд ли она сломалась за полтора раза. Скорее выжидает. Что ж... Если я останусь сидеть на троне, то времени у нас с ней хватит. А если не останусь – месть жалкой сучки будет наименьшей из моих проблем.
Язык сисястой экс-принцессы делал своё дело; умело или не умело, но минет есть минет, и я почувствовал, что вот-вот разряжусь. Яйца буквально вибрировали; я лишь ухватил голову Килетты за уши и прижал к своему паху так крепко, как только мог.