Наяна окинула меня взглядом, отметив только маленькую сумочку в руках.
– За тобой зайдут. И никаких вопросов сопровождающему! Молчи, что бы ни случилось!
– Поняла, буду молчать.
– Жди. – И она выскочила за дверь.
Ожидание растянулось в вечность, хотя на самом деле прошло минут пять. Тихий, едва уловимый стук в дверь, и я вышла. На пороге стояла одна из служанок, она низко опустила голову и быстро пошла по коридору. Я за ней, все время боясь, что кто-нибудь выйдет из комнат и заметит нас. Однако мы шли «тропами» слуг, а когда оказались во дворе, я даже потрясенно выдохнула: так быстро!
Служанка подвела меня к фигуре в плаще и жестами указала следовать за ней. В абсолютной тишине мы добрались до задних ворот пансиона, где уже ждала двуколка. Дрожащими руками я открыла дверцу и с пятой попытки залезла внутрь.
Неизвестный в плаще взял управление на себя, в повозке я была одна.
Выезжали медленно, видимо, чтобы не привлечь внимания. Я немного упокоилась, когда здание пансиона скрылось из виду. А потом лошадь ускорила бег, на повороте сильно качнуло, и я упала на пол. Поднимаясь, заметила прилипший к юбке клочок бумаги – пришлось потрудиться, чтобы оторвать. Сомнений в том, что его прилепили магически, не было, иначе почему в такой темноте ясно вижу строки, а сама записка не порвалась, пока я отцепляла ее от юбки?
Алиса, если вас поймают, молчи! Всю вину возьмет на себя сопровождающий. Помни, ты жертва и никуда не хотела ехать! Изобрази обморок, на худой конец!
Наяна
Как только дочитала, бумажка вспыхнула в руках и опала пеплом.
Содержание записки потрясло меня. Откровенно говоря, меньше всего я доверилась бы Наяне и уж тем более не подумала бы, что она решит обезопасить меня от гнева императора и отца. А так, останови нас стражники, я окажусь невиновной. Лихо придумано, вот только незнакомого человека жалко, если пострадает из-за меня.
Лошадь перешла на галоп, я вцепилась в сиденье, и мысли об участи помогавших сбежать выветрились. Все, что меня сейчас волновало, – как не вылететь из двуколки.
К концу поездки я лишилась шляпки. К обветренному и замерзшему лицу добавились покалывающие от мороза уши. Хоть бы не обморожение. А вот простуда мне точно обеспечена.
К восточным воротам мы подъехали точно с ударом часов на центральной башне. Я отсчитывала удары: раз, два, три… Вовремя!
Кучер помог выйти из двуколки и, оставив меня у лошади, пошел к охране, несшей караул. Не так-то просто попасть в столицу, как и выехать из нее.
Не знаю, что он сказал или показал, а может, заплатил, но за ворота я вышла беспрепятственно и тут же попала в чьи-то руки.