– Не ставь в тень, Уве, – запротестовала бабушка.
– Ты собираешься сидеть на такой жаре? – удивился дедушка, подняв брови. – С тобой случится солнечный удар!
– Ерунда. А иначе не загоришь, – бабушка протянула уже хорошо загоревшие руки к солнцу и прищурилась от яркого света.
Дедушка проворчал в ответ что-то нечленораздельное, переставил свой шезлонг подальше, под более тенистое дерево, уселся, откинулся на спинку и опустил поля шляпы на лицо.
Урсула пихнула сестру в бок.
– Идём купаться?
Исабель кивнула. Вода сверкала и искрилась на солнце, и волны тихо набегали на берег. Как же здесь было хорошо! Сёстры быстро переоделись в купальники и побежали к морю.
Вода нагрелась, и вылезать не хотелось. Исабель опустила голову под воду. Все звуки тут же исчезли, а мысли – ушли. Как приятно!
Но потом, когда Исабель вышла на берег, легла на полотенце и закрыла глаза, мысли и образы вернулись. Девочка увидела перед собой отметины на подвальной двери. Она не хотела вспоминать о них, но ничего не могла с собой поделать.
Исабель села, поглядела по сторонам и перевела взгляд на берег. Несмотря на раннее утро, на побережье были люди. Несколько малышей плескались в воде, и Исабель слышала их смех.
Со стороны деревьев доносилось дедушкино сопение: похоже, дедушка уснул. Бабушка, закрыв глаза, загорала в другом шезлонге. И даже Урсула разлеглась на полотенце и задремала.
Исабель так хотелось с кем-нибудь поговорить… Вздохнув, она достала из сумки наполовину прочитанную книгу – роман о загадочных убийствах, старинных усадьбах и слугах, подававших еду на серебряных подносах. Девочке нравилось читать такое летом, но мысли её были далеко.
Как ни старалась она сосредоточиться, подвал не выходил у неё из головы. Ей было страшно представить, каким тесным и тёмным он был. Там было что-то… нет, ей не хотелось об этом думать. А думать о Лене она не боялась.
Исабель оставалось лишь надеяться, что всему есть разумное объяснение, но пока она его не находила.
В тот же вечер Исабель гуляла в саду одна.
До отъезда домой оставалось меньше двух дней. Может, она уже опоздала с поисками ответов?
Неужели опоздала?
В день, когда они сюда приехали, Исабель ведь точно так же думала о родителях. Она боялась, что уже слишком поздно, что, когда мама и папа вернутся из путешествия, их семья перестанет существовать. Эти мысли причиняли девочке боль.
Но на смену им чередой пришли другие.
Многие вещи по-прежнему казались Исабель непонятными, но она всё больше и больше убеждалась в том, что папа и Лена были очень привязаны друг к другу. «Так или иначе, – размышляла Исабель, – Лена что-то знала про папу. Если мне удастся выяснить что, может, ещё не всё потеряно. Вдруг ещё есть надежда, что всё можно исправить. Может, из-за того, что было известно Лене, всё и случилось… Знать бы только, как поступить…»