— Да не об этом, не об этом сегодня нужно говорить с молодежью! — вырвалось у Влазова с болью даже, с надсадой. — Я не хотел, но вы просто меня вынуждаете… Какие церкви? Какие тройки?.. И вообще я вас, кажется, понял теперь окончательно. Это такие, как вы, в приснопамятные времена все непривычное, незнакомое, не совпадающее с вашим одномерным интересом к хороводам и бубенцам, представляли как чужое и чуждое, а дальше — механизм прост — как враждебное, и не просто враждебное вам, но враждебное народу… Вы и вам подобные очень любят поговорить от имени народа, порассуждать, что ему, целому народу, вредно, а что полезно, что дружественно, что враждебно. Генетика? К черту! Народу это ни к чему. Кибернетика? В продажные девки империализма ее! Узнаете свою терминологию? По-вашему, ведь хоть трава не расти — одним сеном веков надо питаться, засушенной, так сказать, травой. То есть вам бы все памятники, храмы, кресты да молитвы… Что вам до того, что страна идет вперед, ушла уже? Вам бы всё новое, живое, движущееся запретить, остановить, урезонить, загнать в угол, в порошок стереть… Я часто сейчас думаю, как же он выглядит, враг перестройки? А сегодня наконец понял: у него ваши черты!
— Да ну вас, ей-богу!.. Что с вами вообще разговаривать?.. — совсем вразнос, видно, пошел Цуканов и махнул даже на писателя рукой.
— А наха-а-ал-то, наха-а-ал!.. — не то возмутилась, не то восхитилась Наденька.
Она права — не созрел еще, конечно, Цуканов для парламента… Что с него вообще-то взять? Дворовое воспитание, уличное… Опять же гувернанток ему не досталось, все кончились ко времени их бурного детства. Андрей Владимирович не понимал только Влазова: он что, не чует, что ли, что его «враг перестройки» жутко смахивает на тех приснопамятных «врагов народа»?
— Ребята! — обратился Цуканов прямо в объектив, и ведь дали же на весь экран его наглую рожу, укрупнили. — Не слушайте вы их! Нужна вам история, нужна здоровая музыка, истинная, а не массовая культура, и от нас, взрослых, ничем вы не отличаетесь, и родина у нас с вами одна, и мир, и жизнь. И все это нуждается в защите — мир, память, родина, жизнь. И без вас нам одним не справиться. Мы вас очень ждем! Мы на вас рассчитываем!.. Нам нужны ваши светлые головы, ваши чистые души, горячие, как говорится, сердца, ваши сильные руки. Ох, как нужны! Вот телефон, вот наш «Зодчий», где вас примут, дадут дело по душе и объяснят, что почем…
Он и вправду откуда-то из-под стола достал лист бумаги — домашняя заготовка! — с коряво выведенными цифрами телефонного номера. Вот ведь мерзавец, и это учел, предусмотрел!